Подборка материалов по событию

Продолжаем беседовать с участниками проекта "Архивная революция". Сегодняшний выпуск – с Олегом Николаевичем Киселевым. Советско-финляндская война, она же «Зимняя война» – не самая популярная тема для исследований российских военных историков. Несмотря на то, что она, по сути, является прологом к грандиозным событиям Великой Отечественной, изучает ее очень небольшое число энтузиастов-одиночек. Олег Николаевич как раз один из них. Поговорим с ним почему так получилось, поговорим о том, что несет нам доступность архивов и о востребованности работы военного историка.

Симо Хяюхя — человек-легенда, один из самых результативных снайперов в мировой истории, которому приписывают от 500 до 700 с лишним подтверждённых убийств, совершенных всего за 98 дней участия в Советско-финляндской войне 1939-1940 гг. По финской версии, в среднем Хяюхя расправлялся с 5–8 советскими бойцами ежесуточно, наводя на красноармейцев такой ужас, что они прозвали его «Белая смертью». Грегори Маст, автор книги «Быть военным снайпером», предполагает, что Хяюхя произвёл настолько неизгладимое впечатление на командование РККА, что позднее советская пропаганда специально «накрутила» снайперу Михаилу Суркову счёт в 702 убитых гитлеровца, чтобы затмить достижения финского суперстрелка. Так что же стоит за достижениями Симо Хяюхя?

Олег Николаевич Киселев продолжает рассказ о боевых действиях советского 56-го стрелкового корпуса в северо-восточном Приладожье зимой 1939-40 годов. В четвертой части речь пойдет о боях 18-й стрелковой дивизии и 34-й легкой танковой бригады на главной оборонительной линии противника и финских контрударах.

Во время войны с Финляндией перед советским руководством остро встал вопрос снабжения действующей армии. Вместе с другими видами транспорта для его решения была привлечена и гражданская авиация.

Ещё до начала боевых действий Северное управление Гражданского воздушного флота (СУ ГВФ) сформировало 13-й отряд связи, который подчинили действовавшей в северном Приладожье 8-й армии. Кроме того, части ВВС использовали аэродромы и аэропорты ГВФ. Этого, однако, оказалось мало.

7 марта погода над Выборгским заливом немного улучшилась и 4-й полк получил приказ продолжать бомбардировки советских войск на льду.  На этот раз за эскадрильями закрепили зоны ответственности: LLv 42 и примкнувшие к ним немногочисленные исправные машины 44-й должны были действовать в западной части залива примерно до линии Виланиеми – полуостров Койвисто, а LLv 46 – в восточной, где перешли в наступление соединения советского 10-го стрелкового корпуса. 

К началу весны 1940 года в результате достаточно больших потерь боевой состав 4-го авиаполка ВВС Финляндии вновь заметно сократился. Из двух десятков числившихся в строю к концу января бомбардировщиков на 1 марта осталось пять машин в LLv 44 и семь в LLv 46, из которых исправны были в общей сложности десять. Однако финские представители в Великобритании не сидели без дела и в феврале договорились о поставках еще дюжины «Бленхеймов», на этот раз снова «единичек». 

14 января 1940 года в результате навигационной ошибки самолетами из группы дальних бомбардировщиков 14-й армии были сброшены бомбы на шведский остров Каллаксён. Спустя почти месяц история повторилась фактически один в один. 21 февраля 1940 года по возвращению с боевого задания экипажи ВВС 14-й армии отчитались об успешной бомбардировке города Рованиеми, однако уже на следующий день шведский посол в Москве Вильхельм Ассарссон (Per Vilhelm Gustaf Assarsson) заявил протест по поводу бомбардировки советскими самолетами шведской деревни Паяла (Pajala), расположенной на границе с Финляндией. В публицистической литературе и интернете довольно часто можно встретить версию, что оба этих случая – запланированная акция советского правительства, ставшая ответом на участие шведских добровольцев на стороне Финляндии. Обстоятельства, как оказалось, непреднамеренного удара по шведской территории, нанесенного 14 января, мы выяснили в прошлой публикации. Теперь же, опираясь на документы и исследования с обеих сторон, попробуем разобраться и со вторым случаем.

Начало февраля 1940 года 44-я эскадрилья встретила имея в строю шесть исправных «Бленхеймов» I. Еще один бомбардировщик эскадрильи находился на севере, на вспомогательной площадке в районе Каяни, устроенной на льду озера Кулунталахти, откуда он действовал в интересах Северо-Финляндской группы. И этот «Бленхейм» изрядно потрепал нервы командованию ВВС советской 9-й армии, которое вообще крайне болезненно воспринимало любое появление финских двухмоторных бомбардировщиков над своими войсками или объектами. Между тем, до середины января на южном фланге армии советская авиация отсутствовала, что позволяло разведчикам действовать фактически в полигонных условиях. Ситуация начала меняться после того, как в середине января началось формирование Ребольской авиагруппы, в основе которой были бомбардировщики и истребители 80-го смешанного авиаполка. К 1 февраля на ледовом аэродроме возле Ребол уже находилось семнадцать СБ, пара Р-5, пятнадцать И-15бис и тринадцать И-16. Из последних боеспособными были восемь.

Начало января 1940-го года вновь было отмечено плохой погодой. Активность 4-го свелась к минимуму, например, 4 января дислоцировавшийся в районе Каяни «Бленхейм» 44-й эскадрильи смог выполнить полет на разведку дороги, идущей на восток от Суомуссалми, где финская 9-я дивизия перешла в контрнаступление против советской 44-й стрелковой дивизии. Лишь 5 января погода более-менее наладилась и финское командование в преддверии начала очередного контрнаступления IV армейского корпуса решило не только доразведать район обороны советских 18-й и 168-й дивизий в Приладожье, но и обратить свое внимание на Кировскую железную дорогу.

В начале второй половины декабря в полосе советской 8-й армии действовали главным образом «Бленхеймы» 44-й эскадрильи с аэродрома Йоройнен и присоединившееся к ним звено 46-й под командованием капитана Пипониуса. Именно ему выпала судьба провести первый воздушный бой «Бленхеймов» с советскими истребителями.