Черный день Кронштадта.

---

Эта статья – слегка переработанная часть еще не опубликованной довольно объемной работы о немецких налетах на Кронштадт в сентябре 1941 года. Из событий, продолжавшихся около двух недель, выбран один день – 23 сентября 1941 года. Это не только самый тяжелый день для Кронштадта, но и переломный момент в Битве за Ленинград.

Об этих событиях писали много раз. Однако ранее не привлекавшиеся архивные источники обеих сторон позволяют не только многое уточнить, но и взглянуть по-новому на Кронштадтские налеты и их роль в судьбе Ленинграда. Нужно оговориться, что пока не удалось использовать все документы архива ВМФ (быв. ЦВМА), которые хотелось бы, и тут есть куда «копать» дальше.

То, что даже простая хронология событий нуждается в уточнении, наглядно демонстрирует таблица с данными по налётам 23 сентября:

Как можно заметить, время налетов «гуляет», иногда на много часов. И это еще не всё. Большинство цифр в таблице (и время, и число, и типы самолетов) ошибочны. Возможно, это самый яркий пример разнобоя, царящего в документах. Но менее ярких примеров – множество.

Даже такой очевидный, казалось бы, вопрос, зачем вообще производились налёты на Кронштадт, также требует уточнения. В советской исторической литературе называлась одна причина – морская артиллерия своим огнем причиняла немецким войскам тяжелые потери и мешала наступать. Действительно, немецкие документы показывают, что противник болезненно воспринимал растущие потери от огня с моря. Характерно высказывание командующего 18-й армией генерал-полковника Георга фон Кюхлера (Küchler) в телефонном разговоре 11 сентября с командующим группой армий «Север» фельдмаршалом Вильгельмом фон Леебом (Leeb):

«Огонь с моря становится всё непереносимее, с этим нужно что-то делать»

И некоторые меры были приняты: подтянута тяжелая артиллерия для борьбы с кораблями, произведен налет на линкор «Марат» в Морском канале 16 сентября. Но толчком к массированным налетам послужило совсем другое. Это было опасение Гитлера, что Краснознаменный Балтийский флот (далее – КБФ)­ уйдет интернироваться в Швецию. Чем фюреру мешал бы интернированный флот, мы, видимо, уже не узнаем. Но именно эта странная фобия побудила Гитлера отдать приказ о налетах и следить за их результатами.

Коротко об основных силах сторон, вовлеченных в эти события.

Краснознаменный Балтийский флот

Надводные корабли основных классов и заградитель «Марти», который немцы называли минным крейсером, к утру 23 сентября распределялись следующим образом:

Нужно заметить, что целями массированных налетов были корабли основных классов в Кронштадте, а корабли в Ленинграде это совершенно не затрагивало.

Люфтваффе

С воздуха группу армий «Север» поддерживал 1-й воздушный флот (ВФ). Состав его ударных и истребительных сил на 21.9.41 показан в таблице:

Хотя зона ответственности группы армий «Север» простиралась на сотни километров на юг, 1-й и 8-й авиакорпуса в интересующий нас период действовали почти исключительно в районе Ленинграда. Все остальные участки фронта держались в смысле авиаподдержки на голодном пайке. Доходило до того, что из-за отсутствия истребительного прикрытия не могли летать самолеты-корректировщики.

Таким образом, против района Ленинграда были сосредоточены 15 ⅔ ударных групп и 6 групп одномоторных истребителей. На тот момент это была крупнейшая группировка люфтваффе (не только на Востоке, а вообще), сосредоточенная в сравнительно узком секторе.

"Флигерфюрер «Остзее» в этот период поддерживал десант на Моонзундские острова и вел разведку на море, к событиям под Ленинградом прямого отношения не имел. Не считая гидросамолетов, не учтенных в таблице, он имел бомбардировочную группу KGr806 и прибывшие с Запада для борьбы с гипотетическим прорывом КБФ еще три эскадрильи (1./506, 3./506 и 2./906) – все на Ju88A.

Цифры важны, но не менее важны и качественные характеристики. Прибытие 8-го авк в начале августа в сектор группы армий «Север» изменило многое. Командир корпуса – генерал авиации и будущий фельдмаршал Вольфрам фон Рихтгофен (Richthofen) – отличился образцовой организацией непосредственной поддержки войск с воздуха еще в Испании. Там он был начальником штаба легиона «Кондор», а затем и командиром этого легиона.

Любопытно, что он долгое время был противником пикирующего бомбардировщика Ju87, считая, что этот самолет обречен на тяжелые потери. Лишь в конце испанской командировки он пересмотрел свое отношение к «штуке». Перед Польской компанией он стал командиром «соединения особого назначения» (Fliegerführer z.b.V.), которое, в числе прочих, включало три группы Ju87. При разгроме Польши это соединение показало себя с самой лучшей стороны и было развернуто в 8-й авиакорпус. Затем последовали громкие успехи во Франции, на Балканах и в начале «Барбароссы». В первую очередь благодаря действиям 8-го авиакорпуса «штука» стала одним из символов блицкрига.

С прибытием этого авиакорпуса в состав 1-го ВФ в начале августа командиры войсковых соединений, которых до этого поддерживал только 1-й авиакорпус, сразу заметили разницу. Хотя «штуки» оставались главной ударной силой корпуса, остальные его части благодаря усилиям Рихтгофена также действовали весьма эффективно. Как мы увидим, довольно часто лично Гитлер решал, что на следующий день будет делать это соединение – просто потому, что Рихтгофен мог сделать то, что не могли другие. Результаты налетов на Кронштадт еще раз это показали.

Боевой и численный состав эскадры StG2 на 20 сентября. (Источник: BA MA RL 2/III 715):

Составлявший до августа основной костяк 1-го Воздушного флота 1-й авиакорпус видимо был не хуже других «обычных» корпусов, но в роли непосредственной поддержки войск таких лавров, как 8-й, не снискал. 

С документальными источниками информации о действиях люфтваффе дело обычно обстоит совсем плохо, т.к. примерно 95% документов немецких ВВС войну не пережило. Тем не менее, сентябрь 1941 года покрывают (полностью или частично) целых три комплекта ежедневных сводок 1-го воздушного флота от разных инстанций, а также сводки Верховного командования люфтваффе (OKL). Причем эти документы часто взаимно дополняют друг друга. При исследовании большинства других периодов действий люфтваффе о подобной роскоши можно только мечтать. Особенно полезны сводки OKL, которые сообщают время части налетов 1-го авиакорпуса. К сожалению, по 8-му авиакорпусу в сводках содержаться подробные данные только о результатах, но не о времени событий и не о числе самолёто-вылетов. Этот пробел отчасти позволяют устранить лётные книжки членов экипажей Ju87. 

Хотя при подготовке статьи их использовано мало (и здесь есть надежда на новые находки в будущем), но и они дают бесценные детали. Сохранился дневник Рихтгофена, позволяющий увидеть неформальный взгляд одного из главных действующих лиц на интересующие нас события. Ценную информацию о действиях люфтваффе дают документы сухопутных войск, включая изложение телефонных переговоров с представителями штаба 1-го ВФ, а также документы кригсмарине.

Немецкая тяжелая артиллерия в событиях 23 сентября сыграла второстепенную роль, и мы для экономии объема ее силы рассматривать не будем.

ПВО Кронштадта

Что мог противопоставить флот угрозе с воздуха? ПВО Кронштадта обеспечивал 1-й полк зенитной артиллерии КБФ. К началу войны он имел 12 батарей (48 76,2-мм орудий обр.1931), 24 установки М-4 (счетверенные 7,62-мм «Максимы»), 12 приборов управления артиллерийским зенитным огнем ПУАЗО-2, 14 дальномеров, 3 прожзвука, 21 прожекторную станцию, 8 звукоулавливателей и 7 раций. В конце июня – начале июля в состав полка вошли две батареи 85-мм орудий обр.1938 (всего 8 зениток и два ПУАЗО-3). 

Но в ПВО имелись проблемы, которые были способны свести на нет усилия любого числа зениток. В отчете дивизии ПВО КБФ за 1-й год войны (по 22 июня 1942) эти проблемы сформулированы так (орфография и пунктуация сохранены): 

«Управление боем в сложной обстановке … производилось не всегда правильно. В таких случаях командир полка и дивизиона самоустранялся от управления боем, а выбор целей и ведение огня по ним осуществлялось под непосредственным руководством командиров батарей. Пример: Во время массовых налетов 21.09-27.9.41 г. авиация противника в течение нескольких дней группами до 50 самолетов бомбардировщиков и истребителей комбинированным действием пыталась бомбить корабли и одновременно парализовать зенитную артиллерию стоявшую на обороне ВМБ. В воздухе находились пикировщики, штурмовики и самолеты производившие горизонтальный полет на средних высотах с бомбометанием, что весьма затрудняло управлять боем, так-как вся система АЗО вела интенсивный огонь. Весь участок на котором находилась авиация противника был подвергнут усиленному обстрелу артиллерии разных калибров, что создавало сплошное облако разрывов и полную невозможность произвести правильную оценку положения разрывов относительно обстреливаемой цели».

Три 37-мм зенитных автомата, стоявших на суше, мало добавляли к защищенности базы. Достаточно сказать, что по тому же отчету ПВО за малокалиберной зенитной артиллерией за год не числилось ни одного (!) сбитого самолета. Словами Отчета,

«это объясняется прежде всего тем, что управляющие огнем МЗА в большинстве своем решали задачу с большим опозданием в выборе исходных данных. В некоторых случаях огонь открывался на недосягаемых высотах, корректура и реагирование на ошибки, получаемые в процессе стрельбы, производились с большим запозданием, а иногда и совершенно не производились».

Пулеметы винтовочного калибра при отражении налетов на Кронштадт оказались практически бесполезны.

С ранним предупреждением о налетах в сентябре также сложилась тяжелая ситуация. Линия фронта была настолько близко к прикрываемым объектам, что посты ВНОС могли обнаружить подход врага лишь за несколько минут до налета. Несколько смягчала ситуацию радиолокация. В июле была развернута РЛС РУС-2 («Редут»), боевую работу она начала 6 сентября. На 23 сентября она фактически находилась в опытной эксплуатации. Для объявления воздушной тревоги данные РУС-2 должны были подтверждать посты ВНОС.

Помимо базовой зенитной артиллерии, немало стволов имели стоявшие в Кронштадте и на рейдах корабли. Пока оставим подробный анализ ее возможностей в стороне и скажем лишь, что из-за массы недостатков корабельная зенитная артиллерия имела ценность в основном только как средство самообороны корабля.

Как воспринимал ПВО Кронштадта противник? В сводках OKL сохранились оценки противодействия, сделанные 1-м авиакорпусом. Больше половины формулировок сводятся к фразе «сильный и точный зенитный огонь», хотя были и менее приятные для советских зенитчиков оценки. Оценок советской ПВО 8-м авиакорпусом сводки за нужный нам период, увы, не содержат. Но в литературе часто цитируется фраза из мемуаров Ганса-Ульриха Руделя (Rudel), служившего в то время в этом авиакорпусе: 

«Оборона [зенитный огонь] убийственная, нигде больше не встречал ничего подобного».

Впрочем, он вообще не пожалел красок, описывая ПВО Кронштадта:  

«Разведка говорит, что в районе цели размером 10 на 10 км находится тысяча зенитных орудий; я могу это представить».

В английском переводе «тысяча» заменена на «сто» - то ли по ошибке, то ли в стремлении сделать утверждение более правдоподобным. 

Как оценить эффективность ПВО при наличии столь противоречивой информации? По итогам налетов можно сказать, что базовая зенитная артиллерия не показала тех результатов, которых от нее ждали. Она в ряде случаев не могла предотвратить разрушение ценных объектов даже в относительно простой обстановке, когда 2-моторные бомбардировщики подходили эпизодически небольшими группами. Что касается борьбы со «штуками», атаковавшими корабли на рейдах и в гаванях, то не видно ни одного примера, чтобы упомянутый Руделем «убийственный огонь» базовой зенитной артиллерии кого-нибудь убил. Насколько этот огонь снижал точность бомбометания «штук», можно только гадать. 

Примерно то же можно сказать и о среднекалиберной зенитной артиллерии кораблей, которую с некоторым успехом можно было применять для самообороны, но не по «сторонним» целым. Зенитные автоматы и крупнокалиберные пулеметы при самообороне кораблей показали хорошие результаты. При атаках надводных кораблей основных классов 2-моторными «юнкерсами» корабельные зенитчики в ходе кронштадтской эпопеи не допустили вообще ни одного прямого попадания бомбами в защищаемые ими корабли. Что касается борьбы со «штуками», то корабельная артиллерия при самообороне предотвратила прицельное бомбометание в большинстве случаев, но, увы, не во всех. 

Истребительная авиация

Поскольку ПВО Кронштадта не ограничивалась зенитной артиллерией, необходимо сказать и об истребительной авиации. В опубликованных описаниях налетов на Кронштадт 21-23 сентября обычно подчеркивается, что базу прикрывала горстка истребителей. Так, контр-адмирал (на тот момент) Ю.А. Пантелеев в своих мемуарах писал, что имелось пять истребителей, и даже называл фамилии их летчиков (все – из 5-го иап): Костылев, Усыченко, Ткачев, Руденко и Львов. 

Но если мы заглянем в документы, то увидим, что на прикрытие Кронштадта в эти дни делалось немало самолето-вылетов. Тут явно необходимы пояснения.

Численность истребителей ВВС КБФ в районе Ленинград – Кронштадт на 18 сентября 1941г. 
(Архив ВМФ ф.596 оп.40 д.78 л.л. 128, 139):

Таким образом, на 18 сентября было 49 исправных истребителей, правда без И-153 и И-15бис, имевших совсем малые шансы на успех – 22. Поскольку КБФ находился в оперативном подчинении у командующего Ленинградским фронтом, часть истребителей и все ударные самолеты, базировавшиеся в районе Ленинграда, применялись на сухопутном фронте. 

В какой-то мере Кронштадту повезло, что в этот период проводилась переброска войск по морю из Ораниенбаума в Ленинград. При прикрытии погрузки и перевозки войск флотские истребители, выполняя задачу в интересах фронта, находились на пути летевших к Кронштадту вражеских бомбардировщиков. Во время массированных налетов 21-23 сентября в вылетах, так или иначе связанных с прикрытием Кронштадта и кораблей, ежедневно участвовали не менее 20 истребителей, из них не менее 10 – новых типов. Каждый из них в среднем делал в течение дня 3-4 вылета (22 сентября из-за погоды интенсивность вылетов была ниже).

Кроме того, эпизодически частью сил подключался к прикрытию 7-й иак ПВО. На вечер 15 сентября он имел 52 боеготовых экипажа, на вечер 20 сентября – 49. 21 сентября в состав корпуса прибыли еще четыре истребительных полка – всего 48 истребителей новых типов и 12 И-16, и к вечеру этого дня имелось 80 боеготовых экипажей. К концу кронштадтской эпопеи, на вечер 27 сентября, 7-й иак располагал 59 боеготовыми самолетами.

В общем, на пути у вражеских бомбардировщиков потенциально могло оказаться не так уж мало истребителей. Но часть вылетов проходила без контакта с противником, еще часть советских самолетов связывалась немецкими истребителями. Тем не менее, истребительная авиация иногда противодействовала налетам и нанесла противнику некоторые потери.

23 сентября 1941 года

Теперь, когда сделаны необходимые пояснения, можно перейти к описанию событий 23 сентября. Если рисовать крупными мазками, под Ленинградом у группы армий «Север» на тот момент было два стремления: удержать «бутылочное горло» южнее Ладоги и приблизить фронт окружения Ленинграда к самому городу. Решающим для решения второй задачи был захват Пулковских высот. Это позволило бы бить по городу не только дорогими и малочисленными дальнобойными орудиями, но и использовать всю массу полевой артиллерии, а также упростить корректировку огня. Что происходило в районе Пулковских высот, мы увидим чуть позже. А пока обратимся к драматическим событиям в Кронштадте.

23 сентября стало третьим днём массированных налётов на Кронштадт, но первым из них с безоблачной погодой. Вероятно, поэтому, хотя интенсивность налетов на базу и корабли была примерно той же, что и 21 сентября, противнику удалось добиться более весомых результатов. 

Немецкие авиакорпуса на 23 сентября получили следующие задачи. 1-й авиакорпус: прикрыть истребителями 39-й моторизованный и 1-й армейский корпуса; тяжелыми истребителями Bf110 поддержать южное крыло 16-й армии; бомбардировщикам – продолжать налеты на корабли вплоть до их уничтожения, и на Кронштадт; интенсивным применением истребителей уничтожать советскую авиацию в воздухе. 8-й авиакорпус: поддерживать 39-й мк; действовать по судам в южной Ладоге; продолжать налеты на линкоры вплоть до их уничтожения; применять по ним и по Кронштадту «тяжелейшие» бомбы.

Из литературы известно, что к этому времени на аэродром Тырково было доставлено некоторое ко-личество PC1000. Если фотографии с ними атрибутированы правильно и действительно сделаны на аэро-дроме Тырково в сентябре 1941 года, это были полубронебойные PC1000 (Panzersprengbombe, дословно: бронебойно-фугасная бомба), а не бронебойные PC1000RS (Panzerdurchschlagsbombe).

В отличие от PC1000RS, которая предназначалась для поражения, в числе прочего, линкоров и тяжелых крейсеров, оснащалась реактивным ускорителем и имела всего 65 кг взрывчатого вещества, PC1000 создавалась против бетонных бункеров с толщиной стен до двух метров, металлических мостов, подземных сооружений на глубине до 8 метров и легкобронированных кораблей, имела 152 кг взрывчатого вещества Fp60/40 (60% тринитротолуола и 40% аммиачной селитры).

Фугасные 1000-кг бомбы начали применяться «штуками» не позднее января 1941 года, а PC1000RS стала штатным вариантом нагрузки Ju87 с июня 1941 года, когда Удет утвердил руководство по её использованию самолетами Ju87B и Ju87R. Бомба подвешивалась на бомбодержатель ETC500, усиленный двумя специальными скобами. Видимо, PC1000 стала штатным вариантом нагрузки «штук» не позднее PC1000RS. Её диаметр был больше, чем у PC1000RS (500 мм против 398 мм), но в написанном по первоисточникам справочнике Вольфганга Фляйшера (Fleischer) по немецкому бомбовому вооружению («German air-dropped weapons to 1945», Midland Publishing, 2004) прямо указано, что PC1000 могла применяться с усиленного ETC500. Она должна была пробивать броню до 100 мм при угле встречи не менее 60 градусов. К сожалению, в отличие от черноморской «Парижской Коммуны», у обоих балтийских линкоров горизонтальное бронирование в ходе модернизации 30-х годов усилено не было. Поэтому бомбы PC1000 представляли для них серьезную угрозу.

1-й налет

В 10:35 в «Журнале боевых действий надводного направления» (далее ЖБД НН) появилась запись:

«Л/к «Марат» - 46 самолетов пр-ка с юга на Кронштадт».

Позже МПВО оценила число самолетов как «до 100» - видимо, с учетом последовавших налетов 2-моторных бомбардировщиков. По лётным книжкам можно заключить, что налёт произвела эскадра StG2 в полном составе. В 10:49 «Марат» произвел по приближающимся самолетам выстрел шрапнелью из носовой башни главного калибра. К сожалению, в данном случае столь мощный аргумент, как шрапнель 305-мм снаряда, не оказал должного воздействия. Линкор атаковала группа «штук», и полностью предотвратить прицельное бомбометание не удалось. В корабль почти одновременно впереди и сзади фок-мачты попали две бомбы, принятые за 500-килограммовые. Последовал страшный взрыв боеприпасов первой башни, массивная носовая настройка с фок-мачтой рухнула в воду, носовая оконечность легла на грунт, но с кораблем ее продолжали соединять остатки набора корпуса. В ЖБД НН о взрыве на «Марате» записано в 10:53, сообщение рейдового поста о падении фок-мачты линкора - в 11:05. Погибли 326 человек, включая командира корабля капитана 2 ранга П.К. Иванова. Оставшиеся в живых отчаянными усилиями справились с пожарами и предотвратили полную гибель корабля. 

В литературе подробности этого налёта с немецкой стороны описываются по мемуарам Руделя. Командир III./StG2 капитан Эрнст-Зигфрид Штеен (Steen) и Рудель атаковали «Марат», и мемуарист попал в линкор тонной бомбой. Про результат Штеена он напрямую не пишет, но из дальнейшего текста следует, что тот не попал, как и остальные пилоты. По мемуарам Руделя, Штеен доложил «наверх», что попадание в «Марат» - успех всей группы. Строго говоря, из этого следует, что «Марат» атаковала вся III./StG2 - в полном соответствии с требованиями относительно атак по важным целям.

Так всё-таки, сколько бомб попало в линкор? По сводке 1-го ВФ, которая дает разбивку успехов по авиакорпусам, 8-й корпус добился трех попаданий в «Марат», а 1-й корпус – ни одного. Есть еще один неожиданный источник. Это лётная книжка лётчика 9./StG2 лейтенанта Хендрика Шталя (Stahl) – будущего кавалера рыцарского креста с дубовыми листьями. На его счету к этому времени числился потопленный у Крита английский эсминец. Из лётной книжки следует, что целью Шталя в этом вылете был также «Марат». В примечании к вылету кратко записано, что «Марат» получил два попадания и разломился, произошел взрыв. В данном случае это запись об успехах всей группы, а не лично Шталя. Такие же «коллективные» примечания есть и в других записях в его книжке. Таким образом, подтверждается информация из отечественных документов о двух попаданиях в линкор.

Прежде чем перейти к другим результатам этого налёта, попробуем выяснить, кто же, по мнению немецкого командования, добился попаданий в «Марат». В сводках, относящихся к этому делу, никаких имен нет. Рихтгофен в своем дневнике, перечисляя многочисленные успехи этого дня, заключил:

«Индивидуальные заслуги должен определить военный судья».

Больше он к этому в дневнике не возвращался. Единственным, кого он упомянул, был погибший в следующем вылете капитан Штеен. Рихтгофен посвятил ему несколько теплых слов и лично представил к рыцарскому кресту посмертно. 

Интересно, что упоминаний о Руделе в дневнике Рихтгофена за 1941-43 годы, когда автор дневника был на Восточном фронте, не удалось встретить вообще ни разу. Пишут, что Рихтгофен лично вручил Руделю рыцарский крест 15.1.42 (наградной был подписан 6 января). Вообще будущий фельдмаршал отмечал в дневнике визиты в части и вручение наград. Так, за три дня до взрыва «Марата» он посетил аэродром базирования StG2 и вручил рыцарский крест штабс-фельдфебелю Альберту Боку (Bock) из штабной эскадрильи, «лучшему разведчику-наблюдателю, какого можно себе представить». Награждения же Руделя в дневнике почему-то нет. Довольно странно, что Рихтгофен, воспитав в своем коллективе мега-звезду (а Рудель при нём успел заработать и крест, и дубовые листья к нему), не упоминает аса в своем дневнике. Возможный аргумент, что будущему фельдмаршалу, аристократу и человеку с хорошим образованием, претили откровенно нацистские взгляды Руделя, можно отмести. Судя по некоторым местам в дневнике, Рихтгофен сам был убежденным нацистом.

Несомненно, Руделю засчитали одно попадание в «Марат», но когда это произошло – неизвестно. Очевидно только, что не позднее 6.1.42.  Немецкий пропагандистский журнал «Адлер» («Der Adler») публиковал снимки и короткие заметки о свежих кавалерах рыцарского креста из состава люфтваффе, сопровождая их кратким пересказом представлений на награждения. В номере от 21.7.42 этот журнал впервые упомянул о Руделе. Текст гласил:

Оберлейтенант Рудель, лётчик одной из эскадр пикирующих бомбардировщиков, благодаря особой храбрости несколькими прямыми попаданиями сделал небоеспособным советский линкор «Марат», тяжело повредил линкор «Октябрьская Революция», потопил один тяжелый крейсер и еще один советский тяжелый крейсер вывел из строя. При действиях по наземным целям уничтожил или тяжело повредил 15 мостов, 23 батареи, 4 бронепоезда, 17 танков и штурмовых орудий».

Все четыре тяжелых корабля, упомянутые в заметке, могли быть поражены Руделем только в сентябре у Кронштадта – больше до награждения ему негде было с ними встретиться. Сам мемуарист подробно описывает только свои атаки на «Марат». Про потопленный тяжелый крейсер он пишет следующее:

«Вскоре [после атаки 16 сентября, но до 23 сентября] в одном из следующих вылетов от моей бомбы тонет крейсер». 

Замечено мимоходом, как будто это не крейсер, а какая-нибудь баржа. Нетрудно установить, когда это могло произойти. Между 16 и 23 сентября «штуки» участвовали в налётах на корабли только 21 и 22 числа. Единственный кандидат – некий большой корабль, потопленный 8-м авиакорпусом 22 сентября. Что это за большой корабль, отличный от линкоров, крейсеров, эсминцев и транспортов, называемых в сводках напрямую, не совсем понятно. Кроме того, по немецким сводкам этот корабль был потоплен тремя прямыми попаданиями, и на успех должны быть три кандидата. Возможно, имелся в виду заградитель «Марти», получивший осколочные повреждения от близких разрывов. Но он в немецких сводках обычно фигурирует как минный крейсер.

Про «Марат» же можно сказать следующее. Нельзя точно сказать, кто именно попал в линкор, и уж тем более, какая из двух реально попавших бомб вызвала гигантский взрыв. Из трех попаданий, которые насчитали немцы, одно в конце концов оказалось на счету Руделя. Кому были присуждены остальные два попадания, неизвестно. В литературе называют еще одного кандидата – оберлейтенанта Лотаря Лау (Lau) из штабного звена эскадры StG2, который к тому времени уже имел рыцарский крест. На чем основано это утверждение, установить пока не удалось.

Вернемся к другим результатам первого налёта. Судя по «Материалам о повреждениях боевых кораблей …» Научно-технического комитета наркомата ВМФ (далее - «Материалы НТК»), на «Октябрьскую Революцию» были сброшены 27 бомб, 10 из которых упали в 50 метрах от корабля. Попадания осколков вызвали потери в личном составе и легкие повреждения. Зенитчики линкора отчитались об одном подожженном Ю-88, который стал снижаться и затем упал. Более драматично развивались события на минзаге «Марти». Он стоял у форта Меньшиков, на одной линии с «Маратом». Одна бомба взорвалась на стенке в 8-10 метрах от правого борта. Корабль получил многочисленные осколочные повреждения, пострадали обшивка и механизмы. Из-за пробитой бензоцистерны правого борта начался сильный пожар, который, к счастью, удалось потушить. 

Сведения о пожаре на «Марти» записаны в ЖБД НН в 10:53. Незначительно пострадали четыре 76-мм зенитки, поврежден подъемный стержень и стол тумбы пулемета ДК на носовом мостике, был разбит прожектор правого борта. Большинство повреждений было устранено силами экипажа. Всего 21-23 сентября «Марти» потерял 9 человек убитыми, 20 человек тяжелоранеными, один из которых скончался в госпитале, и 6 человек легкоранеными. Последние сразу вернулись в строй, большинство тяжелораненых впоследствии вернулись на корабль.

Находившийся на Большом рейде лидер «Минск» был поражен тремя бомбами. Две из них попали в район кормовой надстройки, еще одна взорвалась при ударе о вываленную за борт шлюпку. Лидер получил тяжелые повреждения, начался пожар. Это событие зафиксировано в ЖБД НН в 11:05. К судьбе «Минска» мы вернемся позже. III./StG2 видимо всем составом была занята «Маратом», а «Марти» и «Минск» пострадали от действий остальных летчиков StG2. Лично командир эскадры подполковник Оскар Динорт (Dinort), как это следует из лётной книжки его стрелка, атаковал лидер – якобы «Ленинград», но в этот день в Кронштадте был только «Минск». По мемуарам Руделя, Динорт отбомбился в воду за несколько минут до налета на «Марат». Так ли это, или Динорт действительно атаковал «Минск» и, может быть, даже попал в него, установить невозможно.

Запись в ЖБД НН от 11:16 сообщает – без подробностей – о налете трех самолетов на «Марат». Для StG2 это поздновато. Возможно, к базе начали подходить 2-моторные бомбардировщики 1-го авиакорпуса. В сводке OKL этого налета нет, но, как уже упоминалось, описывались не все налеты.  Записи в ЖБД НН с 11:23 по 11:40 сообщают о падении снарядов в Средней гавани, на Восточном и Малом рейдах. По одному снаряду разорвалось у «Марата» и «Марти». Судя по донесению Арко-135, 24-см пушки K3 дивизиона I./84 сделали 15 выстрелов по линкору в Военной гавани, после чего он поставил дымзавесу и якобы был отбуксирован на другое место. Дивизион сделал по нему еще пять выстрелов без видимого эффекта. Чешские 24-см пушки сделали девять выстрелов по «Авроре» в Ораниенбауме с корректировкой с аэростата, огонь был прекращен из-за ухудшения видимости. Затем по Символу Революции был открыт огонь с корректировкой с самолета, наблюдалось одно падение в 50 м от корабля. На этот раз огонь прекратили из-за закрывшего цель дыма пожаров из Кронштадта. Во второй половине дня по кораблю в гавани Ораниенбаума - «вероятно, «Авроре» - было сделано семь выстрелов. Последний снаряд лег у борта, после чего корабль якобы ушел из гавани. Таким образом, старая разоруженная «Аврора» отвлекла на себя в этот день не менее 17 ценных 24-см выстрелов.

Первый за день налет двухмоторных бомбардировщиков на Кронштадт, зафиксированный в сводке OKL, был произведен 10 самолетами в 11:30 (Здесь и далее время из немецких документов приведено к московскому), причем Кронштадт в данном случае был запасной целью. В это же время шли налеты на южную окраину Петергофа и, видимо, одна из групп не смогла отбомбиться по основной цели. Бомбы были сброшены на портовые сооружения и здания в районе порта. Никаких следов этого налета в имеющихся отечественных документах не обнаруживается. Можно предположить, что в сводке опечатка и эта группа отбомбилась чуть позже, во время второго налёта.

2-й налет

В 11:45 в ЖБД НН появилась запись донесения от оперативного дежурного ПВО:

«30 самолетов противника высота 3000 м курс на Кронштадт с юга». 

Через 15 минут появилась запись о большой группе, шедшей на Кронштадт от Ораниенбаума. Начался второй налет. По наблюдению постов «Октябрьской Революции», ее атаковали две группы Ю-88 (6 и 15 самолетов). Здесь нужно отметить, что по сводке 1-го ВФ Ju88 в этот день производили атаки по линкорам с пикирования. Обе группы были замечены еще за пределами дальности зенитного огня, через 4 минуты 76,2-мм зенитки линкора открыли огонь способом ТС-32 с переходом на огонь «по пикировщику». На корабль были сброшены 18 бомб 1000-кг и 500-кг, причем три 1000-кг бомбы взорвались в 20 метрах. Линкор сильно тряхнуло, из чего можно заключить, что скорее это были фугасные SC1000, чем PC1000. Корабль получил повреждения от осколков и от сотрясения, снова были потери личного состава.

Док «Памяти трех эсминцев» был поражен семью бомбами (запись в ЖБД НН 12:01), однако стоявший там «Грозящий» в ходе этого налета видимо не пострадал. Но, скорее всего, именно в это время попаданием бомбы был тяжело поврежден находившийся там же ТЩ-31 (буксир «Озерной»). В справочнике «Потери боевых кораблей и судов ВМФ, транспортных, рыболовных и других судов СССР … 1941-45», изданном Главным штабом ВМФ в 1959 году (далее - «Потери … 1941-45») он перечислен среди погибших кораблей, но фактически не позднее 1942 года был введен в строй, получив литерно-цифровое наименование ТЩ-32. Предположительно в это же время в соседнем доке прямым попаданием бомбы была серьезно повреждена подлодка П-3.

 Шесть бомб упало на Морзавод, еще шесть – в районе Морского госпиталя, в том числе была разрушена казарма рядом с ним. В Лесной гавани рядом с судоподъемной плавбазой «Трефолев» (бывшее учебное судно) упало много бомб, ни одна из которых, судя по записи в ЖБД НН, не взорвалась. В 12:05 участвовавшие в налете десять бомбардировщиков противника скрылись.

По сводке OKL, в налете участвовали девять бомбардировщиков, восемь из которых в 12:10 отбомбились по боевым кораблям. Что бомбил девятый самолет, и бомбил ли вообще, в сводке не отмечено. По наблюдению летчиков, из сброшенных на «Октябрьскую Революцию» бомб две упали вблизи линкора (фактически, как мы видели, даже три), удары по «Марату» и «Кирову» видимых результатов не принесли. Противодействие охарактеризовано как «сильный точный огонь всех калибров с кораблей и из порта». Судя по тому, что под удар попало довольно много целей, частью удаленных друг от друга, в налете участвовала еще минимум одна группа 2-моторных бомбардировщиков.

3-й налет

В 13:15 была объявлена воздушная тревога в связи с подходом со стороны Петергофа двух групп бомбардировщиков (семь и десять самолетов). В 13:20 в ЖБД НН появилась запись о первой упавшей бомбе. Она взорвалась в районе угла Военной гавани. Начался третий налет. В 13:25 зафиксирован подход четырех самолетов с запада, в 13:28 – двух групп по 15 самолетов с юга. К сожалению, в сводку OKL попала лишь одна из этих групп (10 самолетов), которая в 13:20 бомбила корабли. Единственным заявленным успехом оказался разрыв бомбы SC1000 рядом с неназванным линкором. Группа отметила «сильный точный огонь тяжелой зенитной артиллерии». Согласно «Материалам НТК», 29 Ю-88 атаковали «Октябрьскую Революцию». Они подходили группами 3-5 самолетов с интервалами 2-3 минуты, и атаковали с пикирования. Были сброшены 26 бомб весом от 250 до 1000 кг, все они упали в воду, ранив несколько человек осколками. Зенитчики линкора вели огонь «на самооборону» и «по пикировщику» и заявили об одном сбитом самолете.

Судя по отечественным данным, другие группы бомбили портовые сооружения и город. Основной удар пришелся на сухие доки Морзавода и на сам завод. В док «Памяти трех эсминцев» попала еще одна бомба, которая разорвалась за кормой эсминца «Грозящий». Осколки пробили днищевые топливные цистерны, в которых в нарушение правил докования оставались не слитыми около 200 тонн мазута. Начался сильный пожар, огонь охватил всю кормовую часть, включая надстройки, взорвалась топливная цистерна под лазаретом. Чтобы предотвратить распространение огня, командир принял решение пустить воду в док. После этого береговые пожарные команды вместе с экипажем потушили пожар. Эсминец был спасен, хотя и получил тяжелые повреждения. Всего в ходе налетов 21-23 сентября, а также при обстреле 28 сентября ко-манда «Грозящего» потеряла 7 человек убитыми и 20 ранеными, еще 5 отравились пороховыми газами.

4-й налет

В 14:23 оперативный дежурный СНиС донес:

«Из Петергофа на Кронштадт 26 самолетов пр-ка». 

Это подходили «штуки» эскадры StG2, которых снова вёл лично Динорт. Приближался 4-й налет. Для эскадры «штук» это был второй и последний налёт на Кронштадт в тот день. Благодаря мемуарам Руделя мы знаем, что у командира III./StG2 Штеена при взлете скапотировал самолет, и он полетел на «штуке» Руделя вместе с его стрелком Альфредом Шарновски (Scharnowski). Сам же автор мемуаров остался на аэродроме и на Кронштадт в тот день больше не летал. В отечественной литературе встречается утверждение, что помимо «Марата», он 23 сентября потопил лидер «Минск». Но Рудель в этот день сбросил по кораблям всего одну бомбу.

Что мы знаем об этом налёте с немецкой стороны? Самый известный эпизод – это гибель экипажа Штеена на Ju87R-2 №5836. По пересказанным Руделем донесениям других пилотов, Штеен атаковал крейсер «Киров» и был в момент пикирования подбит зенитным огнем. Понимая, что из пике ему не выйти, он попытался протаранить крейсер вместе со своей 1000-кг бомбой, однако промахнулся и упал рядом с бортом корабля, а взрыв бомбы тяжело повредил «Киров». Конечно, никто из лётчиков не мог точно знать, хотел ли Штеен совершить огненный таран. Но то, что его подчиненные доложили о падении самолета рядом с «Кировым» – не поздняя выдумка пропагандистов и мемуаристов. Рихтгофен написал об этом в своем дневнике в тот же день.

В ЖБД НН и в ЖБД 1-й бригады подводных лодок (далее – ЖБД 1-й БПЛ) в период этого налёта зафиксировано падение всего одного самолета – несомненно, «штуки» Штеена. Но относительно места падения есть противоречие. По ЖБД 1-й БПЛ, самолет, названный Ю-88, упал действительно у «Кирова». А ЖБД НН отметил падение самолета в Итальянский пруд – бассейн, примыкающий к северной части Купеческой гавани, более чем в одном километре от крейсера, прямо перед окнами Итальянского дворца, где размещался штаб КБФ. Правда, судя по мемуарам Пантелеева, штаб переехал из дворца на западную окраину города Кронштадт как раз накануне налетов 23 сентября. Противоречие в месте явно объясняется тем, что событие наблюдалось с разных точек. Прояснить этот вопрос может изучение документов крейсера «Киров».

Часть остальных экипажей также атаковала «Киров». Согласно «Потерям … 1941-45», рядом с крейсером разорвались 38 бомб, а еще две в 14:32 попали в полубак. Одна из них пробила палубу и упала в каюту, но не взорвалась и была выкинута за борт матросами. Судя по тому, что это сделали два-три человека, речь идет о 50-кг бомбе SC50. Другая бомба также пробила палубу, взорвалась и произвела разрушение кают начсостава. Близкие разрывы вызвали многочисленные повреждения корпуса и надстроек, а также течь в дифферентном отсеке №1. Но ничего жизненно важного на «Кирове» не пострадало, он остался в строю. Три человека погибли, 18 ранены, легкое ранение получил командующий Эскадрой вице-адмирал В.П. Дрозд.

Другая часть «штук» атаковала «Октябрьскую Революцию». По лётной книжке стрелка Динорта, командир эскадры бомбил «Марат», но, скорее всего, фактически он тоже атаковал «Октябрину». Согласно «Материалам НТК», линкор атаковали 23 Ю-88 и 6 Ю-87, но все или большая часть самолетов, опознанных как Ю-88, были явно «штуками». Они внезапно появились из дымки и начали пикировать на корабль со всех сторон. Эта внезапность сыграла пагубную роль. Зенитчики смогли открыть огонь только через 20 секунд. Налет получился очень скоротечным, зенитный огонь велся лишь в 14:30-14:31, но при этом были израсходованы 250 76-мм и 218 37-мм снарядов, а также 1080 12,7-мм патронов. Словами «Материалов НТК»:

«...это была короткая, но самая интенсивная стрельба корабля».

Полностью предотвратить прицельное бомбометание не удалось. Из 47 сброшенных бомб одна, оцененная в 250 кг, поразила крышу 3-й башни главного калибра, еще одна бомба упала на палубу над 10-м казематам. В отличие от многих других событий, в описании налетов на Кронштадт не часто встречаются упоминания о 100-кг бомбах, которые немцы в реальности не использовали. Но бомба, попавшая в палубу, записана как 50-100-кг. Еще 43 бомбы разорвались в 10-12 метрах. 

Бомба, попавшая в 3-ю башню, произвела в крыше пролом размером 60х70 см, но внутрь не прошла, а разорвалась с внешней стороны. Главная сила удара, по оценке «Материалов НТК», пришлась на кромку передней боковой вертикальной плиты. Часть осколков все же попали внутрь башни, в результате повреждения ряда механизмов из строя вышло левое орудие. В целом же башня осталась в строю. Бомба, попавшая в палубу, оставила в ней пробоину 2х1,5 м, но серьезных повреждений не причинила, в каземат проникла лишь малая часть осколков. «Октябрьская Революция» через час снова открыла огонь по противнику и продолжала перемалывать вражеские войска в следующие дни.

Немцы насчитали два прямых попадания в середину линкора, одно попадание в корму и два прямых попадания в левую часть, а также несколько близких разрывов. Если мы заглянем в лётную книжку уже упоминавшегося Шталя, который тоже атаковал «Октябрину», то снова оценим точность его наблюдений. Он насчитал всего два прямых попадания в линкор, как и было на самом деле. В той же строке отмечено, что в этом вылете погиб Штеен.

Одна бомба попала в 9-й цех Морзавода, а в углу Военной гавани был потоплен буксир КП-36 «Фигаро» (запись в ЖБД НН в 14:38). Он был поднят 26 ноября. Среди заявленных успехов потопленного буксира нет ни у одного из авиакорпусов. Бомбежка сооружений в порту отмечена только среди успехов 1-го авиакорпуса. Оба события больше похожи на результат действий его 2-моторных бомбардировщиков, но прямых свидетельств их появления во время этого налёта не обнаружено. Не исключено, что эти цели атаковали «штуки», которые из-за зенитного огня кораблей не смогли отбомбиться по основным целям.

В 17:00 в ЖБД НН появилась запись о падении одного снаряда на Восточном рейде, в 17:05-17:22 –о шести разрывах снарядов в районе Кроншлота, два из которых попали в южную стенку форта. Арко-135 доложил, что дивизион I./84 во второй половине дня обстрелял военный корабль у форта «Петр I» (менее чем в полутора километрах от Кроншлота). Девять выстрелов дали недолеты и перелеты, после чего цель скрылась.

5-й налет

В 17:45 в Кронштадте прозвучала очередная воздушная тревога. Оперативный дежурный ПВО доложил о девяти самолетах, шедших от Петергофа к базе. Вскоре начался пятый налёт. По сводке OKL, девять бомбардировщиков в 17:50 атаковали неназванный линкор. Попаданий не было, группу встретил сильный и точный заградительный огонь, а также атаки трех истребителей И-61 (то есть скоростных монопланов). В 17:55 отбомбились еще четыре самолета. Три из них атаковали «Октябрьскую Революцию» и наблюдали попадание в корму линкора тонной бомбой, названой в сводке 1-го ВФ PS1000 – явная опечатка. После попадания наблюдался взрыв и дым. Четвертый самолет бомбил арсенал и, по донесению, попал в него.

Судя по записям в ЖБД НН, в налете участвовали и другие группы. Фактически прямых попаданий в корабли не было, о попадании в арсенал имеющиеся документы не упоминают. Запись в 18:07 сообщает, что две бомбы упали у «Октябрьской Революции», пять – у «Кирова», еще три – на Восточном рейде, где получил осколочные повреждения эсминец «Сильный». Для откачки воды к нему был послан буксир КП-1. Согласно «Материалам НТК», «Октябрьскую Революцию» атаковали с пикирования 30 Ю-88, которые вбросили 27 бомб 250-кг и 500 кг, а также две 1000-кг. Все они разорвались в 5-15 метрах от корабля. Потери и повреждения не упоминаются, но, очевидно, «Октябрину» опять поцарапало некоторое количество осколков. Зенитчики линкора израсходовали 295 76-мм и 205 37-мм снарядов, а также 1028 12,7-мм патронов, в результате чего, по донесению, сбили один Ю-88. В этот день на один сбитый самолет претендовали также зенитчики эсминца «Славный». 

Ночной налёт

Дневные налёты на этом закончились. Однако в ночь на 24 сентября с целью помешать уходу флота в Швецию бомбардировщики 1-го авиакорпуса провели минирование Кронштадта донными неконтактными минами. Из 19 вылетевших самолетов часть произвела беспокоящий налет на Ленинград, часть бомбила Кронштадт, а остальные сбросили 9 парашютных мин LM («желтых», т.е. с биполярным магнитным взрывателем) и 8 беспарашютных бомбо-мин BM1000. По наблюдениям экипажей, из мин LM восемь были успешно поставлены, в т.ч. пять - точно на рейдах, а одна взорвалась в юго-восточной части города Кронштадт. Из восьми BM1000 три взорвались в юго-восточной части Кронштадта, еще три – при ударах о молы, а две бомбо-мины всё же штатно попали в воду. Всё это происходило в 21:38-23:12.

 В ЖБД НН подход большой группы самолетов отмечен в 21:45. Далее отмечается падение бомб на Малом и Большом рейдах, а также в городе и на Морзаводе. По воспоминаниям директора Морзавода Б.М. Волосатова, мина попала в электротехнический цех. В ЖБД НН в 22:52 отмечен спуск «парашютиста» в районе дока им. Сургина. Понятно, что это была мина LM. Последний взрыв зафиксирован в 23:10. По отчету МПВО, всего были замечены три парашютные мины. В 01:30 было отдано приказание протралить Морканал.

Очевидно, мины взрывались не только и не столько при ударе о молы, как доложили немцы, а при ударах о дно. Одна из мин взорвалась в 40 метрах от лидера «Минск», стоявшего у Угольной стенки в Военной гавани. К этому времени его команда уже почти проиграла борьбу с тяжелыми повреждениями, полученными днём. Большая волна от взрыва мины захлестнула корабль и окончательно решила его судьбу. По ЖБД НН, он затонул в 00:15 24 сентября. Это не время записи в ЖБД, а доложенное командиром «Минска» время события. В литературе фигурирует время 21:30 23 сентября, взятое из «Потерь … 1941-45». Но это явная ошибка, т.к. в 21:30 налёта еще не было. В 1942 году «Минск» был поднят и затем введен в строй.

Еще одной жертвой налёта стала законсервированная подлодка М-74, стоявшая в Лесной гавани. В 10 м от ее форштевня упали две «бомбы» (видимо, мины BM1000), одна из которых по какой-то причине сработала в 01:05 24 сентября. Лодку, у которой разрушило 1-й отсек, отбуксировали к стенке, но утром она затонула. М-74 была поднята в 1942 году, но в строй не вводилась и пошла на слом. Впрочем, точно также были отправлены на слом несколько других законсервированных «малюток» серии VI-бис, хотя они от налетов не пострадали.

Октябрьская Революция» в ночь на 24 сентября перешла с Малого рейда к стенке у Лесных ворот. Из-за повреждений, полученных 21 сентября, выбрать якорь было невозможно, и якорь-цепь просто обрезали.

Итоги налётов

23 сентября стало самым тяжелым днем для Кронштадта. Линкор «Марат» лишился носовой части, сел на грунт и безвозвратно потерял 1-ю башню главного калибра. Остальные три башни выбыли из борьбы временно. 3-я и 4-я башня снова открыли огонь по противнику 31.10.41, 2-я башня – 3.11.42. Искалеченный линкор сыграл свою роль и в разгроме немцев под Ленинградом в январе 1944 года. «Октябрьская Революция» получила серьезные повреждения, но осталась боеспособной. Крейсер «Киров» сохранил свою артиллерию, однако из-за огня дальнобойных орудий был отправлен на ремонт в Ленинград. Все эти успехи на счету «штук».

Затонули лидер «Минск» (выведен из строя «штуками», но затонул после дополнительных повреждений от взрыва мины, сброшенной 1-м авиакорпусом), подлодка М-74 (на счету 1-го авиакорпуса) и буксир КП-36 (видимо, на счету «штук»), был разбит в доке мобилизованный тральщик ТЩ-31 (буксир «Озерной»). Тяжело повреждены прямыми попаданиями бомб 1-го авиакорпуса стоявшие в доках эсминец «Грозящий» и подлодка П-3. Осколочные повреждения получили минзаг «Марти» (бомбы «штук»), эсминец «Сильный» (бомбы 1-го авиакорпуса), легко повреждена осколками бомб подлодка Щ-305 (скорее всего, также результат налетов 1-го авиакорпуса).

Кроме того, в результате артобстрела (видимо, артиллерией 38-го корпуса) в Морканале получил осколочные повреждения транспорт ВТ-593 «Майя» (1932 брт), перевозивший войска из Ораниенбаума в Ленинград. В литературе повторяется утверждение секретной до конца 80-х годов «Хроники Великой Отечественной войны … на Балтийском море и Ладожском озере», что в этот день сел на камни транспорт «Леваневский». Однако он затонул еще 21 сентября.

Пострадали и объекты базы. По Отчету МПВО, наиболее тяжелый ущерб был нанесен Морзаводу. Помимо повреждений доков, авиация противника разрушила цех №10 и склад №11.

Судя по немецким сводкам, 1-й авиакорпус за день добился одного близкого разрыва 1000-кг бомбы у линкора, а также многочисленных попаданий в здания и портовые сооружения, на счету 8-го авиакорпуса – 3 попадания в «Марат», 5 в «Октябрьскую Революцию», 2 в крейсер типа «Киров». Насчет поражения «большого эсминца» [лидера «Минск»] разные сводки сообщают об одном или нескольких попаданиях. Для дальнейшего анализа условно учтены три попадания – столько бомб по факту попало в «Минск».

В отражении налетов на этот раз участвовали 25 батарей базовой ПВО, которые израсходовали 5772 снаряда и 19455 патронов. На счет зенитчиков были записаны 10 сбитых самолетов.

Где были истребители?

О роли зенитной артиллерии в отражении налетов на Кронштадт уже говорилось. А что сделали истребители? В сводке OKL присутствие истребителей отмечено только во время двух налетов 1-го авиакорпуса: в 12:10 – шесть «И-61», из них четыре произвели атаки; в 17:50 – три «И-61», об атаках не упомянуто. Учитывая, что в сводку OKL видимо успели попасть не все налеты, встреч с истребителями могло быть больше, но в целом активность была невысокая. О 8-м авиакорпусе сводки OKL не сообщают ничего, кроме перечня успехов.

Несмотря на то, что часть подробностей неизвестна, общий итог ясен: истребительная авиация в этот день не стала серьезной помехой ударам по Кронштадту. Попытку объяснить, почему так случилось, можно увидеть в ЖБД 7 иак за сентябрь 1941 года (орфография и пунктуация оригинала сохранены): 

«Задачу обеспечения действий своих бомбардировщиков по КРОНШТАДТ пр-к решил косвенно и весьма эффективно. До 30 истребителей в эти дни развивают усиленную активность в районах, как бы не связанных непосредственно с ВМБ КРОНШТАДТ, но эти истребители сковывают нашу авиацию, базирующуюся на ближайших к КРОНШТАДТ аэродромах и связывают небольшую часть нашей истребительной авиации на поле боя, обеспечивая работу своей бомбардировочной авиации по КРОНШТАДТУ»

Но это лишь одна из причин. Другая была в недостаточной эффективности атак по бомбардировщикам в тех случаях, когда к ним удавалось прорваться.

По оперсводкам ВВС КБФ, флотские истребители, которые взлетали с аэродрома Бычье Поле прямо на острове и поэтому имели лучшие шансы на перехват, сделали на прикрытие базы и кораблей 96 самолето-вылетов, из них подробности упомянуты всего по 25 вылетам. Очевидно, остальные вылеты прошли без встреч с противником. ВВС ЛФ с той же целью произвели 61 вылет, подробности известны по 17 из них. Таким образом, всего за день из 157 самолето-вылетов, совершенных в район Кронштадт – Морской канал, лишь 42 (27%) закончились контактом с противником. Понятно, что большая часть оставшихся вылетов приходится на прикрытие перевозки войск в Ленинград, а вовсе не на неудачные перехваты. Контакты с бомбардировочной авиацией противника во время этих вылетов выглядели следующим образом.

Первую за день атаку в районе Кронштадта произвело звено майора Б.И. Михайлова (три И-153 71-го иап) в 10:55. Были безрезультатно атакованы 2 Ю-88 и 2 Ме-109. Как упоминалось, нет полной ясности, участвовали ли в первом налете 2-моторные бомбардировщики. Возможно, были атакованы самолеты, участвовавшие в налете на район Петергофа – это совсем рядом. В 11:05 звено ст. лейтенанта К.В. Соловьева (также три И-153 71-го иап) атаковало группу Ю-87 в сопровождении Ме-109. По наблюдениям, был подбит один Ю-87, который с дымом и снижением ушел в направлении Н.Петергофа, своих потерь не было.

В 11:00 к Кронштадту с аэродрома Левашово по тревоге вылетели девять МиГ-3 124 иап 7 иак ПВО. По донесению они вели бой с группой около 20 бомбардировщиков под прикрытием 10 «Хе-113» (т.е. Ме-109). Если действительно было около 20 бомбардировщиков одной группой, то это была одна из групп «штук» после удара по Кронштадту. Бой получился неудачным. Не заявив ни об одном сбитом, 124-й иап вернулся без двух летчиков. Ст.лейтенант И.И. Неемченко был сбит, подобран войсками в тяжелом состоянии и в тот же день скончался в госпитале.

Мл.лейтенант Н.Л. Грунин был подбит, ранен, выпрыгнул в районе Полюстрово северо-восточнее Ленинграда и был доставлен в госпиталь. По оперсводке ВВС ЛФ в этом же бою числится пропавшим еще и лейтенант Г.Я. Иванченко, Но, как мы увидим, он был сбит несколько часов спустя.

Второй налет вообще не встретил противодействия истребителей. К началу третьего налета над Кронштадтом патрулировала группа капитана Т.А. Усыченко (5 иап ВВС КБФ) – 6 МиГ-3 и 2 Як-1. В рай-оне Ораниенбаума была обнаружена подходящая к Кронштадту на высоте 5000 м группу из 15 самолетов, опознанных как Ю-88 и Ю-86. По донесениям летчиков, были сбиты два Ю-88 и один Ю-86. Як-1 старшего лейтенанта В.И. Бабернова из-за пробитой водосистемы сел на воду у Лахты. Летчик вернулся в часть, са-молет извлекли и отремонтировали. В тех вылетах за этот период, которые попали в сводку OKL, встречи с истребителями не отмечены.

Четвертый налет, он же второй налет «штук», начался около 14:30. За пять минут до этого с аэродрома Левашово на патрулирование к Кронштадту вылетела восьмерка МиГов 124-го иап 7 иак. Эта группа была скована немецкими истребителями. В результате боя был подожжен МиГ-3 лейтенанта Г.Я. Иванченко. Раненый летчик спасся с парашютом.

В период последнего дневного налета на Кронштадт и происходивших примерно в то же время налетов на Ораниенбаумский плацдарм четверка флотских И-16 (лейтенант А.И. Агуреев) атаковала в рай-оне Петергофа 20 Ю-88 и по донесениям сбила один из них, два члена экипажа выпрыгнули с парашютами. Наблюдение двух парашютистов пока не удалось связать ни с немецкими, ни с советскими потерями. Восьмерка И-16 в районе Кронштадта в 18:15 атаковала три Ю-88 с парой Ме-109. По донесению, эта немецкая группа была отогнана от базы. Однако при пуске РС взорвался и упал в залив И-16 старшего лейтенанта М.И. Никитина, летчик погиб.

В мемуарах Руделя есть часто повторяемый в литературе довольно длинный рассказ о том, как его «штуку» после налета на линкор «Марат» атаковала «Рата», т.е. И-16. Стрелок Руделя, Шарновски, не стрелял по И-16, т.к. на хвосте у советского истребителя висел Ме-109, который в конце концов и сбил И-16. В книге Marc Hazard «La Stukageschwader 2 Immelman» том 1 (LELA Presse, 2018, p.168) высказано предположение, что этот И-16 был сбит оберлейтенантом Вольфгангом Шпэте (Späte, 5./JG54). Этого точно не могло быть, т.к. заявка Шпэте была сделана примерно за час до первого налета «штук». Да и место не подходит - «северо-восточнее Ленинграда». Не подходят и другие заявки, в отечественных документах потерь И-16 в это время также обнаружить не удалось. На этот период приходится описанный выше бой звена Соловьева на И-153. Но вряд ли Рудель, довольно долго наблюдая советский истребитель вблизи, мог спутать И-153 с И-16. В любом случае, И-153 в этом бою потерь не имели.

Какие потери люфтваффе за этот день обнаруживаются в немецких документах? Как уже упоминалось, был сбит Ju87 Штеена. Этот успех на счету зенитчиков крейсера «Киров», но каким именно оружием был сбит немец, неясно. 1-й ВФ имел в этот день еще две 100-% потери: Do17Z был подбит истребителями при разведке погоды над Ленинградом и разбился при вынужденной посадке южнее Ладоги, а Bf110E-1 был сбит в воздушном бою южнее озера Ильмень. Обе эти потери отношения к Кронштадту не имеют. Из трех поврежденных самолетов, попавших в сводки 6-го отдела генерал-квартирмейстера, один пострадал от зенитного огня на Эзеле, а остальные два случая выглядели так:

- Ju88A-5 №2195 из 8./KG1 подбит зенитным огнем в неуказанном месте и сел на фюзеляж на полпути от района Кронштадт/Ораниенбаум до своего аэродрома, повреждения 40%.

- Ju88A-5 №4330 из Stab I./KG77 сел на аэродроме с повреждениями 20% и раненым наблюдателем после атаки истребителей.

Оба «Юнкерса» требовали замены, т.е. подлежали ремонту вне своей части. Время вылетов и по-вреждений неизвестно. Это могло случиться как при налетах на Кронштадт, так и при ударах по Ораниенбаумскому плацдарму или по объектам под Ленинградом.

Как обычно, не исключено, что остаются неизвестными некоторые случаи повреждения самолетов и даже единичные случаи полной потери техники, если при этом не было жертв среди лётного состава. Однако общую картину это вряд ли изменит. Прямые потери противника при налетах 23 сентября на Кронштадт трудно назвать тяжелыми. Но, как мы сейчас увидим, это не значит, что успехи этого дня достались немцам дёшево.

Пулково в тени Кронштадта

Пулковские высоты были последним удобным для обороны рубежом перед Ленинградом. После убытия 41-го моторизованного корпуса на московское направление задача их взятия досталась 50-му армейскому корпусу, который был передан из 4-й танковой группы в 18-ю армию. 22 сентября командир корпуса отдал приказ, по которому на следующий день 269-я пехотная дивизия при поддержке полицейской дивизии СС должна была захватить высоты.

Комдив-269 генерал инфантерии Эрнст фон Ляйзер (Leyser) за 4 дня до атаки заявил, что взятие Пулково не составит особого труда (запись в ЖБД 18-й армии 19.9.41). Это шапкозакидательское настроение видимо сказалось на подготовке к наступлению. Атака на Пулковские высоты рассматривалась как предварительная перед выходом на линию тесной блокады Ленинграда. Высоты обороняла 5-я дивизия народного ополчения. Личный состав дивизии отличала готовность сражаться до конца, но уровень военной подготовки большинства ополченцев оставлял желать лучшего. Этой дивизии и выпала доля биться с врагом в решающем месте в решающий день.

Похоже, командование немецкого 50-го корпуса и 269-й пд ощущали некую торжественность момента. Приказ корпуса на наступление был назван «О захвате последних высот перед Петербургом». Утром перед началом атаки командир корпуса от имени фюрера вручил комдиву рыцарский крест за прошлые заслуги. Но за всей этой мишурой стояла слабая подготовка атаки. В ходе наступления войска регулярно попадали под фланкирующий огонь, который у них не получалось подавить. Интересующихся подробно-стями наземных боев мы переадресуем к главе 7 книги В.А. Мосунова «Битва за Ленинград. Неизвестные страницы». Нас же в данном случае интересует роль авиации и связь боёв за Пулково с налетами на Кронштадт.

Поддержка крупными силами Люфтваффе считалась необходимым условием успеха, учитывая обескровленность войск. Между тем в поддержке «штуками» 50-му ак было отказано. В телефонном разговоре начальник штаба 1-го ВФ генерал-майор Гейнц-Гельмут Вюлиш (Wülisch) заявил начальнику штаба 18-й армии, что по приказу фюрера 1-й ВФ должен атаковать Кронштадт и корабли. Впрочем, он отметил, что с самого утра налеты на морские цели вряд ли будут возможны из-за погоды, и 1-й авиакорпус вероятно сможет выполнить запросы на поддержку. О разнице 1-го и 8-го корпусов при непосредственной поддержке корпусов уже отмечалось выше. Забегая вперед, нужно сказать, что 50-й корпус хотя бы избежал проблем правого соседа (28 ак), на участке которого 1-й авиакорпус за четыре дня (21-24 сентября) семь раз отработал по своим войскам.

В приказе на наступление в разделе «Поддержка» значился налет на Пулково - начало в 07:45, окончание – в 08:15. Фактически налет был проведен в 08:10-08:15 силами 22 двухмоторных бомбардировщиков. Удару подверглись позиции на Пулковских высотах. Налет оказался удачным и позволил 490-му полку продвинуться вперед. Но этот местный успех в итоге ничего не решил. О дальнейшей поддержке с воздуха сводка OKL сообщает следующее: в 09:05 один бомбардировщик сбросил в этом районе листовки, а потом отбомбился по зениткам на южной окраине Ленинграда; в 12:40 еще один бомбардировщик сбросил листовки севернее Пулково, а потом сбросил бомбы на станцию Рыбацкое (более 10 км от Пулково). Всего 24 самолето-вылета 2-моторных бомбардировщиков, в двух из которых в секторе Пулково были сброшены лишь листовки.

Удар девяти бомбардировщиков в 13:10 по деревне Сусары (5 км северо-западнее Пушкина, чуть юго-западнее Шушары) мог быть связан с поддержкой наступления полицейской дивизии СС, хотя в документах немецких сухопутных соединений он не упомянут. В любом случае, к боям за Пулковские высоты — это событие могло иметь лишь косвенное отношение.

В сводке OKL есть еще странное предложение в абзаце о налете 19 бомбардировщиков на Петергоф в 09:00: «кроме того, бомбометание по полевым позициям восточнее Пулково, попадания в траншеи». Это совсем разные направления. Кроме того, следов этого бомбометания якобы в районе Пулково не обнаруживается ни в отечественных, ни в немецких документах. Видимо, имелся в виду какой-то другой пункт, например, Петергоф.

Помимо слабой поддержки ударной авиацией, люфтваффе не смогли прикрыть свои войска на пулковском направлении от атак советских ВВС. В течение дня пехота и артиллерия неоднократно подвергались ударам. В одном из случаев было попадание по позиции мортирной батареи. Правда, ЖБД 269-й пд утверждает, что потерь от этих налетов не было.

Мы никогда не узнаем, что было бы, если бы «штуки» вместо ударов по кораблям нанесли два-три удара всей эскадрой по защитникам Пулковских высот. Но весьма велика вероятность, что такая поддержка нивелировала бы все ошибки 269-й пд и позволила бы немцам взять высоты, несмотря на героическое сопротивление бойцов 5-й дивизии народного ополчения. Например, на следующий день части 38-го ак, обескровленные не меньше 50-го ак, при поддержке с воздуха с решающей ролью «штук» за несколько часов смогли выйти на запланированный рубеж на Ораниенбаумском плацдарме.

 Последствия взятия Пулковских высот оказались бы очень тяжелыми и, возможно, фатальными для обороны Ленинграда. К счастью, 23 сентября «штуки» вместо этого сделали два эскадренных вылета против кораблей, а ближе к вечеру были брошены на поддержку войск в районе «бутылочного горла» - нанесли удар по плацдарму в районе Московской Дубровки. Двухмоторные бомбардировщики также основные усилия потратили на Кронштадт и на поддержку войск в районе Петергофа (1-й авиакорпус) и в «бутылочном горле» (8-й авиакорпус).

В сводке OKL распределение вылетов 23 сентября по целям с указанием времени есть только по 1-му авк. В таблице представлены вылеты 1-го ВФ без учета флигерфюрера Остзее и без шести вылетов неких «легких бомбардировщиков» против партизан:

8-й авиакорпус в данной таблице не учтен, т.к. неизвестно число его вылетов. Но районы его действий известны, и к Пулковским высотам они никакого отношения не имели. Об эскадре StG2 уже сказано выше. Остальные ударные силы 8-го авиакорпуса - бомбардировочная эскадра KG2 и штурмовые части (II./LG2 и 10./LG2) – были направлены на поддержку 39-го мк, как и вечерний вылет StG2. 39-й корпус пытался ликвидировать «Невский пятачок» и одновременно сдержать 54-ю армию, пытавшуюся прорвать блокаду с востока, и по возможности оттеснить ее дальше на восток. Задача не допустить прорыва блокады была для немцев объективно наиболее важной наряду со взятием Пулковских высот.

Нужно учесть, что не только удары по Кронштадту велись по требованию Гитлера. То же самое относительно 23-24 сентября можно сказать и об авиаподдержке наступления на Ораниенбаумский плацдарм. Гитлер в разные моменты приводил два довода в пользу ликвидации или, по крайней мере, сужения этого плацдарма. Один из доводов – возможность обстреливать Кронштадт и корабли 21-см мортирами. Этот способ был гораздо экономичнее, чем использование дальнобойных пушек. Второй довод – высвобождение войск для использования на других участках фронта.

Оба резона были рациональны, но фюрер выбрал крайне неудачный момент. В то время, как со взятием Пулковских высот обеспечивался выход на линию тесной блокады Ленинграда, три четверти вылетов 1-го авиакорпуса были проведены против Кронштадта с кораблями и против Ораниенбаумского плацдарма. Учитывая, что в сводку OKL видимо не успела попасть часть вылетов 1-го авиакорпуса, при этом по Пулково никто больше не вылетал, доля вылетов в поддержку штурма высот наверняка была меньше 14%, указанных в таблице.

Противник не сразу оценил всю глубину своего провала у Пулково. Новая атака была намечена на 25 сентября. Но потом вдруг выяснилось, что, несмотря на вроде бы умеренные потери, сил на атаку уже не хватает. Новый штурм Пулковских высот так никогда и не состоялся, выйти на линию тесной блокады Ле-нинграда противнику не удалось.

---

Автор выражает благодарность Роману Ларинцеву, Мирославу Морозову, Алексею Мухину, Михаилу Тимину, Andrew Arthy (Австралия), Sven Carlsen (Германия), Morten Jessen (Дания) за помощь в написании статьи.

1. Материалы архива Военно-Морского Флота (быв. ЦВМА, Гатчина)
2. Материалы Центрального архива Министерства обороны (ЦАМО, Подольск)
3. Материалы Bundesarchiv-Militärarchiv (BA-MA, Германия)
4. Материалы National Archives and Records Administration (NARA, США)
5. Материалы The National Archives (Великобритания)
6. Боевая летопись Военно-Морского Флота 1941-1942. М., Воениздат, 1992.
7. Краснознаменный Балтийский Флот в Великой Отечественной войне 1941-1945. Статьи и Очерки. М., «Наука», 1981
8. Научно-технический комитет НК ВМФ. Материалы о боевых повреждениях кораблей ВМФ в кампанию 1941 г. и поведении их при различных условиях службы в военное время. Выпуски, посвященные линкору «Октябрьская Революция», надводному заградителю «Марти», эсминцам «Грозящий», «Сильный», «Славный», «Стерегущий», «Стойкий».
9. Потери боевых кораблей и судов Военно-Морского Флота, транспортных, рыболовных и других судов СССР в Великую Отечественную войну 1941-1945 гг. М., Воениздат, 1959.
10. Хроника Великой Отечественной войны Советского Союза на Балтийском море и Ладожском озере. Вып.1, Воениздат, 1943.
11. Цапов И.И., Конев В.Н., Мясников Ю.Л. Гвардейцы Балтики крылатой. М., «Дельта-НБ», 2006
12. Ulf Balke. Der Luftkrieg in Europa 1939-41. Weltbild Verlag GmbH, Augsburg, 1997.
13. Jochen Prien, Gerhard Stemmer, Peter Roideike, Winfried Bock. Die Jagdfliegerverbände der Deutschen Luftwaffe 1934 bis 1945. Teil 6/I-II. struve-druck, Eutin, 2003
14. Hans-Ulrich Rudel. Trotzdem. Dürer-Verlag, Buenos Aires,1949.
15. Henry L.de Zeng, Douglas G.Stankey. Bomber Units of the Luftwaffe 1933-1945, vol.1. Midland Publishing, Hinckley, 2007.
16. Henry L.de Zeng, Douglas G.Stankey. Bomber Units of the Luftwaffe 1933-1945, vol.2. Ian Allan Publishing, Hersham, 2008
17. Henry L.de Zeng, Douglas G.Stankey. Dive-Bomber and Ground-Attack Units of the Luftwaffe 1933-1945, vol.1. Ian Allan Publishing, Hersham, 2009.
18. Лётные книжки немецких летчиков