Кровавая «Искра» генерала Кравченко
23 февраля 2023
3987
18 января 1943 года, войска Ленинградского и Волховского фронтов прорвали оборону немецких войск и соединились в районе рабочего поселка №5, пробив узкий коридор вдоль южного берега Ладожского озера. Эти события стали одной из славных страниц в истории Великой Отечественной войны и хорошо освещались в отечественной историографии. Однако последовавшие за ними штурм немецкой обороны на Синявинских высотах и попытки взять железнодорожную станцию Мга, продолжавшиеся в течение месяца, закончились неудачей и остались в тени первой стадии «Искры». Благодаря работам Вячеслава Мосунова, тяжелые бои конца января – февраля 1943 года получили достойное освящение. Одной из важных составляющих этой работы стал подсчет реальных потерь Ленинградского и Волховского фронтов, заплативших высокую цену за достигнутый успех. Вячеслав практически не касался деятельности ВВС сторон, однако происходившие в воздухе события вполне соответствовали сражениям на земле и также сопровождались тяжелыми потерями. Особенно досадной стала трагическая гибель легенды ВВС Красной армии, командира 215-й истребительной авиадивизии Дважды Героя Советского Союза генерал-лейтенанта авиации Григория Пантелеевича Кравченко. В предлагаемой статье, на основе современных источников будет рассмотрен неудачный воздушный бой, в котором погиб легендарный комдив, и который в определенном смысле подвел некий итог второй, неудачной для Красной армии фазы «Искры».
Подготовка и первая фаза воздушного сражения в период 12–31 января 1943 года были разобраны на высоком профессиональном уровне М.Э. Морозовым в статье «Искра победы», опубликованной в журнале АвиаМастер 8/2004. Обзорную работу о февральских боях 1943 года «Советская авиация в боях над Красным бором и Смердыней» в 2008 году написал И.Г. Прокофьев. Поэтому, не вдаваясь в подробности, отметим только основные моменты.
Наступление войск Ленинградского фронта происходило во взаимодействии с 13-й воздушной армией, 7-м ИАК ПВО и ВВС КБФ, а Волховский фронт поддерживала 14-я воздушная армия. Вследствие малочисленности бомбардировочной авиации, а на 1 января 1943 года в обеих воздушных армиях и ВВС КБФ насчитывалось всего 35 Пе-2 и еще полсотни устаревших бомбардировщиков (20 Дб-3/Ил-4, 14 СБ и 16 Р-10), годившихся только для ночной работы, основной ударной силой стали штурмовики Ил-2. 14-я воздушная армия располагала шестью штурмовыми авиаполками в составе 281-й и 232-й ШАД, насчитывавших в общей сложности 130 боеготовых самолетов. Их усилия которых должны были поддержать их коллеги с ленинградских аэродромов: 277-я ШАД 13-й ВА с 41 Ил-2 и 57-й ШАП ВВС КБФ с 24 Ил-2.
Работа штурмовиков требовала адекватного прикрытия, а вот с этим имелись серьезные проблемы. Истребительные части базирующихся внутри блокадного кольца 13-й ВА, 7-го ИАК ПВО и ВВС КБФ, несмотря на многочисленность (237 истребителей, из них 193 исправных), были вооружены в основном устаревшими и изношенными самолетами И-16, МиГ-3, ЛаГГ-3, И-153, Харрикейн, Томахаук, Киттихаук. Что и говорить, если в ВВС КБФ еще оставались в строю 22, а в 13-й ВА пять совсем уж древних бипланов И-15бис. Современных самолетов Як-1, Як-7 и Ла-5 было менее полусотни. Причем помимо задачи поддержки наступления с истребительных полков никто не снимал задач по прикрытию Ленинграда и Кронштадта. Советское командование это прекрасно сознавало и бросило на стол весомый козырь в виде 2-го истребительного авиакорпуса (209-я и 215-я ИАД), который в начале января вошел в состав 14-й ВА.
Корпус имел в своем составе такие прославленные части, как 1-й и 2-й гвардейские истребительные полки, и был оснащен лучшими на тот момент советскими истребителями. 1-й гвардейский, 12-й и 900-й ИАП 209-й ИАД получили на вооружение Як-7Б, а 2-й гвардейский, 263-й и 522-й ИАП 215-й ИАД – новейшие Ла-5.
Командовал корпусом Герой Советского Союза генерал-майор авиации Алексей Сергеевич Благовещенский, ветеран боевых действий в Китае и советско-финляндской войны. Действиями 209-й ИАД руководил воевавший еще на Халхин-Гол полковник Вячеслав Михайлович Забалуев, впоследствии также удостоенный звания Герой Советского Союза. Однако настоящей звездой корпуса был командир 215-й ИАД, участник боев в Китае, на реке Халхин-Гол и в советско-финляндской войне генерал-лейтенант авиации Григорий Пантелеевич Кравченко. Именно он и Сергей Иванович Грицевец 29 августа 1939 года первыми в СССР стали Дважды Героями Советского Союза. Подобной награды даже к началу 1943 года в ВВС КА удостоились всего семь человек, из которых четверо уже погибли.
Несмотря на то что из состава корпуса выбыл в декабре 1942-го выбыл 900-й ИАП, а также были понесены потери в период непродолжительных действий на Калининском фронте в октябре – декабре 1942 года, к 12 января в боеспособном состоянии находилось 73 Ла-5 и 41 Як-7Б. В первых числах января пять полков корпуса перебазировались на аэродромы в полосе Волховского фронта и провели облет района предстоящих боев. На земле были развернуты пункты наведения, оснащенные радиосвязью.
Однако и противник не сидел сложа руки. В декабре 1942 года I группа 54-й истребительной эскадры (I/JG54), которая в тот период базируясь в Красногвардейске контролировала воздушное пространство на подступах к Ленинграду, получила на вооружение 42 новейших истребителя Fw-190A-4, которыми были укомплектованы все три эскадрильи и штабное звено. Эти машины уже в значительной степени были избавлены от свойственных предшествующим модификациям «детских болезней». Кроме того, немцы не спешили расставаться и с оставшимися Bf109G-2, поэтому на начало советского наступления в боевом составе группы числилось 37 исправных Fw-190 и полтора десятка нештатных Bf109G-2, которые в основном использовались для нанесения бомбоштурмовых ударов.
Командовал группой 25-летний кавалер Рыцарского креста с мечами майор Ханс Филипп (Hans Philipp). Несмотря на «юный» возраст, он был четвертым пилотом в Люфтваффе, достигшим отметки в 100 воздушных побед. Филипп участвовал практически во всех компаниях второй мировой и к 12 января записал на свой счет 136 сбитых самолетов. Учитывая, что значительная часть лётного состава группы прошла школу воздушных сражений не только 1941–1942 годов, но и 1939 -1940 годов, а еще необстрелянные молодые пилоты обладали отличной летной и стрелковой подготовкой, полсотни немецких истребителей представляли собой серьезную опасность для всей советской авиационной группировки.
С 12 по 29 января над районом проведения операции «Искра» разгорелось ожесточенное воздушное сражение. Боевая активность в воздухе оставалась чрезвычайно высокой. Ударная авиация обеих сторон пыталась помочь своим войскам на поле боя, а истребители вели воздушные бои, прикрывая свои штурмовики и бомбардировщики и препятствуя действиям авиации противника. За этот период экипажи 13-й ВА выполнили 1636 боевых вылетов днем и 790 ночью, 7-го ИАК – 702, ВВС КБФ – 1900. Лидерами же стали части 14-й ВА выполнившие 2177 боевых вылетов днем и еще 1376 ночью. Экипажами было заявлено 208 воздушных побед (еще 45 заявили зенитчики), при этом собственные боевые потери составили 159 самолетов, а еще 22 машин были потеряны по небоевым причинам. Немцы уже 14 января были вынуждены перебросить в Красногвардейск II/JG54, что немедленно отразилось на результативности. Если в первый день операции истребители Люфтваффе претендовали на 36 побед, то уже 14 января противник претендовал уже на рекордные 47 сбитых советских самолетов. Всего за указанный период пилоты JG54 над районом операции «Искра» заявили о 236 победах.
Как и предполагалось, главными действующими лицами с советской стороны стали штурмовики 14-й ВА, выполнившие наибольшее количество боевых вылетов. Но они же понесли и самые большие потери, лишившись в воздушных боях и от огня ПВО 56 Ил-2. Прикрывая ударные самолеты части 2-го ИАК также несли серьезные потери, составившие только сбитыми и не вернувшимися 27 Ла-5 и 17 Як-7. Больше всех пострадал 1-й ГИАП, недосчитавшийся шестнадцати Як-7Б, из которых десять были сбиты, два потеряны по небоевым причинам, а еще четыре серьезно поврежденные машины пришлось отправить в ремонт. Из боевых вылетов не вернулись командир полка, штурман и заместитель по политической части. И если потери техники были чувствительны, но восполняемы, то потеря опытных, авторитетных командиров была тяжелым ударом.
Самое печальное, что эти потери не компенсировались нанесенным врагу в воздухе уроном. Например, истребители 54-й эскадры в воздушных боях в январе потеряли всего два «Месершмитта», по одному из I и II групп, а что касается Fw-190, то они и вовсе оказались «не по зубам» советским летчикам. За месяц немцы потеряли лишь один новейший истребитель, зато он попал в руки советской стороны практически в идеальном состоянии. 16 января в р-не Шлиссельбурга из-за неполадки синхронизаторов унтер-офицер Хельмут Брандт (Uffz. Helmut Brandt) из 2-й эскадрильи прострелил винт собственного Fw-190A-4 №2310 и совершил вынужденную посадку на лед Ладожского озера. К сожалению, в ходе проведенных испытаний советские специалисты не смогли корректно определить скорость и манерность «Фокке-вульфа» и в следствие недооценки его летных качеств не были выработаны эффективные способы противодействия, что было чревато излишними потерями.
Из-за нелетной погоды боевые действия в воздухе стихли с 29 января по 9 февраля. За это время советское командование провело неудачное наступление на Синявинские высоты, вслед за ним начали 1-ю Красноборскую и Смердынскую операции. Войска Ленинградского и Волховского фронтов с 10 февраля пытались прорвать немецкую оборону, окружить и уничтожить мгинско-синявинскую группировку 18-й армии противника. Основными действующими лицами вновь стали соединения 14-й ВА, пополненные в начале февраля материальной частью и усиленные шестью полками 1-го бомбардировочного авиакорпуса, правда имевшего всего 63 боеготовых Пе-2. Кроме того, вследствие тяжелых потерь в истребителях в бой решено бросить еще два истребительных полка - 283-й и 875-й ИАП из состава 279-й ИАД. Но эти полки находились в процессе переформирования и пополнения, в связи с чем имели на вооружении всего дюжину Як-1, Як-7Б, ЛаГГ-3 и Ла-5.
Операции на земле были приостановлены 27 февраля, а в воздухе по метеоусловиям на четыре дня раньше, в день 25-летия Красной Армии. В небе над районом боевых действий вновь разгорелись ожесточенные воздушные бои. За две недели боев экипажи 14-й ВА выполнили 2310 боевых вылетов днем и еще 830 ночью, однако добиться решительных успехов снова не удалось. А вот потери вновь были чувствительными. В воздушных боях и от огня ПВО армия лишилась 43 Ил-2 и 17 Пе-2, а также 26 истребителей. К сожалению, именно 23 февраля советская авиация понесла самые тяжелые потери.
К очередной годовщине Красной Армии большинство полков 2-го ИАК из-за понесенных потерь уже не могли действовать штатными подразделениями, отправляя на боевые задания сборные группы, составленные из или звеньев разных эскадрилий. Именно во главе подобной сводной группы 263-го ИАП отправился в свой последний полет и Григорий Пантелеевич Кравченко.
263-й ИАП был наследником 401-го ИАП ОСНАЗ созданного в июне 1941 года по инициативе Героя Советского Союза Степана Супруна преимущественно из летчиков-испытателей и опытных пилотов ВВС, успевших до войны освоить новейшие истребители МиГ-3. В тяжелых боях конца июня – начала июля 1941 года Супрун и его подчиненные достойно выполнили поставленные задачи, о чем подробнее можно прочитать в статье «ТЯЖЁЛОЕ ИСПЫТАНИЕ ДЛЯ ИСПЫТАТЕЛЕЙ». После тяжелых потерь, в том числе и гибели командира полка, а также отзыва большинства летчиков-испытателей с фронта, в августе 401-й ИАП был переформирован и получил новый номер, став 263-м ИАП, снова вступив в бой уже во второй половине месяца.
Летом 1942 года полк был выведен с фронта, перевооружен на новейшие истребители Ла-5 и в сентябре включен в состав 215-й ИАД. Во время недолгого пребывания на Калининском фронте в конце 1942 года полк произвел 108 боевых вылетов и провел три воздушных боя в которых были сбиты три самолета противника. 6 января 1943 года полк имея в наличии 28 Ла-5 перелетел на аэродром Кипуя и с 12 января принимал участие в операции «Искра». До конца месяца было выполнено 260 боевых вылетов и заявлено 14 побед (5 ФВ-190, 7 Ме-109, 2 Ю-88). Собственные потери составили 12 Ла-5 уничтоженными (шесть сбиты в воздушных боях, три не вернулись, два сбиты ПВО и один самолет разбит в аварии) и шесть поврежденными.
В феврале полк участвовал в Смердынской операции выполнив 233 боевых вылета и заявив 15 побед. Собственные потери составили восемь Ла-5 уничтоженными (два сбиты в боях, четыре не вернулись и два сбиты огнем ПВО). Всего за операцию, погибло восемь летчиков, а еще несколько человек получили ранения. К примеру, в госпиталь выбыли комэск-3 капитан Б.Т. Волченков и заместитель командира 1-й эскадрильи старший лейтенант А.П. Каленский. К 23 февраля в боевом составе полка оставался всего десяток исправных Ла-5. Если бы не полученные 13 февраля десять новеньких Ла-5, к концу операции летать полку стало бы в буквальном смысле не на чем. Примерно в таком состоянии находились 2-й гвардейский и 522-й полки дивизии, имевшие соответственно 14 и 11 Ла-5 с экипажами.
Каким образом разворачивались события последнего вылета Г.П.Кравченко, наиболее полно описано в Боевом донесении №119 штаба 263-го ИАП за 23.02.43г.:
1. В течение дня 263 ИАП выполнял задачу по прикрытию войск в р-не Синявино, совх. Торфяник и по прикрытию штурмовиков над целью.
2. Произвел 15 сам.выл. с общим временем 15.24 из них: 1. Прикрытие – 14 сам.выл. 2. Перелет - сам.выл.
3. За день проведено 4 воздушных боя: Сбито 4 с-та пр-ка, из них 2 Ме-110 и 2 ВФ-190. Наши потери – 1 сбит л-к к-р 215 ИАД ген.л-нт Кравченко. 2 не вернулись с боевого задания – майор Кузнецов и ст.л-нт Смирнов. Ранены – майор Алифанов, мл.л-нт Питолин. Расход: 490 ШВАК. Со стороны противника участвовало в возд.бою 15 с-тов из них: 3 Ме-110, Ме-109 – 2 и ВФ-190 – 11.
4. В 12.25 произведен вылет 8 с-тов Ла-5 в составе Кравченко, Кузнецов, Питолин, Смирнов, Алифанов, Сенин, Ракитин, Сапегин. В воздухе связались по радио с Трояном. В р-не Синявино получили известия от Траяна о нахождении в его р-не 1 Ме-110. Как оказалось, на самом деле наша группа встретилась с 3 Ме-110 при сопровождении 6-8 ФВ-190 и 2 Ме-109.
Кравченко пошел в атаку на одного из Ме-110, его обогнал Алифанов, тогда Кравченко резко отвернул влево вверх. Алифанов нагнал Ме-110 в р-не Мга на Н=1300 м и сбил его, с-т пр-ка упал в р-не Воскресенское, что в 10 км восточнее Ям-Ижора. Покончив с одним из Ме-110 Алифанов увидел, что у него справа и слева находятся по 2 ФВ-190. Алифанов завязал с ними бой и сбил одного из ФВ-190. Ст. пр-ка упал в 5 км южнее Мга. Алифанов в продолжающемся бою был подбит очередью сбоку. Алифанов на подбитом самолете произвел посадку на фюзеляж в р-не нашей точки. Летчик легко ранен.
Второго из 3-х Ме-110 атаковал мл.л-нт Сенин и сбил его 4-мя очередями. Сенин провожал противника до Н=300 м. Третьего Ме-110 атаковал капитан Ракитин, но противник ушел в облака. Ракитин под облачностью встретил 2 ФВ-190, но последние также скрылись в облаках. Рактин со своим ведомым Сапегиным продолжали патрулировать, ища оставленную группу. В р-не Синявино в 13.10 на Н=1500, они встретили 4 ФВ-190. В это время к ним пристроились 2 Ла-5 другого хозяйства. В этом бою Сапегин сбил ФВ-190, который упал в р-не Синявино.
Питолин в р-не Мга был подбит ЗА его самолет перешел в пике. Питолин выровнял его триммерами и произвел посадку на выпущенных шасси на нашей точке. Питолин легко ранен.
С боевого задания не вернулись Кравченко, Кузнецов и ст.л-нт Смирнов.
5. Из Валдома прибыл 1 Ла-5 Жибоедов.
6. Вернулся Мальченко из р-на Волхова, где он произвел вынужд. посадку 17.2.43г. Его с-т разбит.
7. Средства связи работали хорошо.
8. Точка пригодна для всех типов.
9. Готовность на 24.02.43г. 7 Ла-5.
Как и передавал с наземного КП заместитель командира 215-й дивизии полковник Алексей Петрович Троян, противниками советских летчиков с очень большой долей вероятности были корректировщик Bf110 и одна-две пары «Фокке-вульфов» 2-й эскадрильи JG54.
Из донесения четко следует, что если советская группа и подошла к району Мги в боевом порядке, то после первой же атаки на Bf110 хоть какое-то подобие строя вообще исчезло. Фактически группа сразу распалась и далее пилоты действовали парами или даже поодиночке. К сожалению, известные на сегодняшний момент документы не позволяют детально восстановить картину произошедшего, однако вполне можно отметить несколько важных моментов, и восстановить приблизительную хронологию боя.
Во-первых, советские пилоты действовали по худшему из возможных сценариев, напрочь забыв о дисциплине. Примерно в 12.55 (время заявки на победу над Ме-110 майора Алифанова, в журнале учета воздушных побед 263-го ИАП) обе прикрывающие пары, а именно Алифанов – Сенин и Ракитин – Сапегин, вместо того, чтобы прикрывать атаку командира дивизии, наперерез генералу Кравченко «наперегонки» кинулись на немецкий корректировщик и не только помешали атаке командира, но и сами подставились под удар истребителей сопровождения. Возникает вопрос, почему, собственно, после этой выходки, фактически обрекшей Кравченко, Кузнецова и Смирнова на неравный бой и гибель, их не судили и не отправили в штрафные батальоны майора Алифанова и капитана Ракитина. Но об этом речь пойдет ниже.
Судя по тому, что Кравченко пришлось буквально уворачиваться от бросившегося ему на перерез Ла-5, нельзя исключать, что Алифанов в действительности мог атаковать из истребителей из ведущего звена. В любом случае, ни Ме-110, ни тем более ФВ-190 он не сбил, а вот самолет Алифанова в завязавшемся воздушном бою был подбит, сам он был ранен, и, хотя сумел дотянуть до аэродрома, но посадил самолет на фюзеляж. Обидчики майора Алифанова легко находятся по немецким источникам. В 12:57 и 12:59 пилоты 2-й эскадрильи JG54 лейтенанты Аугуст Мак (Lt.August Mack) и Гюнтер Шеель (Lt.Gunther Scheel) заявили победы над двумя Ла-5 в районе Мги. Судя по квадратам, указанным в донесениях, Шеель сбил самолет прямо надо Мгой, а Мак обстрелял своего противника в нескольких километрах Мги и с вероятность 99% кто-то из них и попал в Ла-5 Алифанова.
Ведомый Алифанова Сенин, судя по всему прикрывал его лишь какое-то время, так как никаких подробностей его участия в последующем бою нет. Зато известно, что он тоже атаковал Ме-110 и четырьмя очередями якобы сбил его, проводив до 300 метров. Примерно также же описан этот бой в его наградном. Скорее всего он попытался атаковать Bf110 после ведущего майора Алифанова и оторвавшись от него на некоторое время провожал «сбитый» самолет противника до 300 метров, завороженно смотря на тактически грамотный маневр немецкого экипажа. Вероятно, в эти секунды истребители прикрытия и подбили Ла-5 Алифанова, а Сенину просто крупно повезло, что его самолет немцы не сумели атаковать или просто не увидели.
К сожалению, документы инженерной службы полка крайне скудно отражают повреждения техники, поэтому нет ясности в вопросе о повреждении самолета младшего лейтенанта Пилотина. Согласно донесению, он был подбит огнем с земли в районе Мги, но учитывая неопытность пилота, он вполне мог пропустить атаку сзади-снизу и принять попадания в самолет из авиапушки за зенитный огонь. Место заявки Шееля теоретически совпадает с местом повреждения Питолина, однако это уже не более чем смелое предположение.
Во-вторых, даже наиболее опытная пара пилотов Ракитин – Сапегин, после первой атаки на корректировщик оторвалась от группы, потерялась, далее действовала самостоятельно и в завязавшемся бою основную группу не поддержала. Наиболее вероятно, что в 13.10 именно пара Ракитин – Сапегин провела бой с парой или четверкой «Фокке-вульфов» 1-й эскадрильи JG54, в результате которого обе стороны «по-джентельменски» обменялись победами, не имея на то никаких реальных оснований. Даже повреждений, не говоря уже о потерях, ни одна из сторон не имела. Сапегин заявил сбитым один ФВ-190, а его немецкий «коллега» лейтенант Хорст Адамейт, будущий командир JG54, отчитался об уничтожении Ла-5. Вероятно, именно посадка Ракитина и Сапегина в 13.39 и была засчитана как окончание боевого вылета восьмерки Кравченко.
Итак, пара Ракитин – Сапегин ушла в облака, Алифанов и Питолин были подбиты и ушли на аэродром, а Сенин, видимо, ушел за Алифановым. В результате неграмотных и недисциплинированных действий двух ведущих пар, восьмерка советских истребителей распалась и тройка в составе Кравченко – Кузнецов – Смирнов вынуждена была самостоятельно вести бой с «Фокке-вульфами». При этом к уже находившимся в районе эскорту корректировщика из 2-й эскадрильи, около 13.00 добавилась пара самого майора Филиппа, который с ведомым «охотился» в районе Мги и либо случайно вышли в район боя, либо были сориентированы по радио. Таким образом, группа противника выросла до 4-6 Fw190. Вероятно, именно пару Филиппа видели Ракитин и Сапегин после атаки Bf110, однако советские пилоты не смогли атаковать и лишь отметили, что противник ушел в облака. Немцы их скорее всего просто не заметили.
А вот для звена Кравченко появление еще одной пары истребителей противника, очевидно, стало полной неожиданностью. Уже в 13.02 майор Филипп заявил победу над ЛаГГ-3, а через две минуты победу над двумя советскими истребителями заявили его ведомый унтер-офицер Хайнц Рейнхард (Uffz.Hans-Gunther Reinhardt) и пилот 2-й эскадрильи обер-фельдфебель Карл Фюшс (Obfw. Karl Fuchs). Последнюю точку в этом бою поставил Ханс Филипп, заявивший еще одну победу над ЛаГГ-3 в 13.08.
Тут, конечно, у любого исследователя возник бы соблазн связать победу нал Ла-5 генерала Кравченко с последней заявкой майора Филиппа, однако это будет, в известной степени, ложный посыл. Дело в том, что как отмечала оперативная сводка №108 штаба 14 ВА от 20.00 23.2.43г., закончившийся гибелью всех советских пилотов бой тройки Ла-5 наблюдали только с земли, и никаких подробностей его у советской стороны, разумеется, не имелось. За исключением судьбы самого Кравченко, который упал в расположении 430-го гаубичного артполка в полукилометре северо-западнее населенного пункта Крутой Ручей:
«При встрече с истребителями противника в районе Синявино, Кравченко вел бой в составе 3-х Ла-5, в воздушном бою его самолет был подожжен, а сам ранен в ногу, покинув неуправляемый самолет на своей территории, парашют не раскрылся вследствие того, что был перебит вытяжной трос. Прикрывая генерал-лейтенанта авиации Кравченко 2 Ла-5 /летчики майор Кузнецов и ст.л-т Смирнов/ сбиты атакующими истребителями противника, численность истребителей не установлена. Генерал-лейтенанта Кравченко обнаружен убитым в районе Крутой Ручей».
Учитывая то, что старший лейтенант Смирнов, согласно именному списку потерь 215-й ИАД, погиб в воздушном бою в районе населенного пункта Путилово, находящегося восточнее Крутой Ручей, до получения дополнительных данных из советских и немецких документов, вопрос о том, кто же из немецких пилотов подбил Ла-5 Григория Пантелеевича Кравченко, останется открытым. Ясно одно - последний бой тройка Кравченко-Кузнецов-Смирнов, провела именно против Филиппа и его подчиненных в 13.02 – 13.08 23 февраля 1943 года.
Что можно еще добавить по поводу нюансов этого воздушного боя, кроме уже упомянутого странного поведения комэсков Ракитина и Алифанова, так это, пожалуй, два момента. Первый касается получасового нахождения восьмерки Кравченко в воздухе перед боем, хотя расстояние от аэродрома Троицкое до района боя составляло около 25-30 километров по прямой. Ну и второй вопрос о потерях противника, точнее причинах их отсутствия.
Ответ на первый вопрос содержится в журнале учета вылетов пилотов 263-го ИАП, согласно которому вылет 12.25 у всех семи пилотов полка классифицирован как сопровождение Ил-2, да и в других документах также проскальзывает задача: «прикрытие штурмовиков над целью» - как говорится в первой же строчке боевого донесения №119. Ну а разгадка содержится в оперативной сводке штаба 14 ВА №108, где упоминается что шесть экипажей Ил-2 281-й ШАД вернулись, не выполнив задание из-за того, что ведущий не точно знал расположение аэродрома истребителей прикрытия. В связи с чем возникает предположение, что после 15-20 минут ожидания штурмовиков в районе аэродрома, восьмерка была отправлена в район Мги по запросу полковника Трояна для уничтожение немецкого корректировщика.
Это отчасти объясняет неадекватные действия ведомых Кравченко, которые в связи с изменившейся задачей, не имели четкого указания о том, как и в каком порядке им теперь следовало действовать. Можно предположить, что пары Алифанова и Ракитина должны были осуществлять дальнее прикрытие штурмовиков и первыми атаковать немецкие истребители. Возможно, именно из-за распределения обязанностей, объявленных до взлета и не скорректированных ведущим после изменения задачи, они вместо прикрытия ведущего звена бросились «наперегонки» с Кравченко в атаку на Bf110. Собственно, вполне вероятно именно по этой причине, ни Алифанов, ни Ракитин и не понесли никакого наказания. Более того, Алифанов вскоре был назначен командиром 263-го ИАП.
Что касается потерь противника, то да в списках потерь, составленных генералом квартирмейстером Люфтваффе нет упоминаний даже о небольших повреждениях самолетов I/JG54 или II/JG54 за этот день. Все «Фокке-вульфы» и «Мессершмитты» благополучно вернулись на свои аэродромы. Необходимо отметить, что всего за день пилоты I/JG54 в районе Мга – Синявино заявили 32 победы (из них 12 Ил-2, 1 Пе-2 и 19 истребителей), кроме того еще на две победы претендовали пилоты II/JG54, креативно заявившие не только Пе-2, но еще и американский истребитель «Мустанг»! Тем не менее, несмотря на отсутствие в составе 14-й ВА «Мустангов», её потери оказались весьма тяжелыми.
Согласно оперативной сводке №108, были сбиты в воздушных боях и зенитным огнем или не вернулись из боевых вылетов двенадцать самолетов: 4 Ил-2, 5 Ла-5 и 3 Як-7Б (плюс два сбитых Ил-2 из ВВС КБФ и 13-й ВА), еще восемь получивших повреждение машин произвели вынужденные посадки на своей территории: 6 Ил-2, 1 Пе-2 и 1 ЛаГГ-3. Получили повреждения и произвели вынужденные посадки на свои аэродромы десять самолетов: 7 Ил-2, 2 Як-7Б и 1 Пе-2. Причем данные сводки были не окончательные, так оба поврежденных в воздушном бою Ла-5 263-го ИАП в ней отсутствуют… Разумеется, немецкие пилоты завысили свои победы как минимум втрое, правда если считать и подбитые советские самолеты выполнившие вынужденные посадки, то тогда результат завышен примерно в два раза. Но при этом ни один из сбитых летчиками 14-й ВА восьми истребителей противника (5 ФВ-190, 1 Ме-109 и 2 Ме-110), равно как и один ФВ-190, заявленный летчиком 196-го ИАП ВВС 13-й ВА, и один Ме-109, якобы сбитый экипажем Ил-2 281-й ШАД не подтверждаются данными противника.
Почему потери сторон были столь непропорциональными? Во-первых, играло роль техническое превосходство новейших немецких истребителей Fw190 над всеми советскими машинами, включая новейшие Ла-5, что позволяло немецким пилотам ввязываться в бой с большими по численности группами советских истребителей и атаковать цели в глубоком советском тылу с абсолютной уверенностью в том, что от любого противника, которого нельзя победить, можно легко уйти. Во-вторых, давала себя знать изначально существенно лучшая подготовка немецких летчиков в авиационных школах и учебных частях, что невозможно было компенсировать натаскиванием бойцов непосредственно на фронте.
Что касается боя группы Кравченко против подчиненных Филиппа, то одним из определяющих факторов стали большие по времени перерывы в боевой работе опытных летчиков, занимавших высокие командные посты, что в полной мере касается и генерал-лейтенанта Кравченко. Так согласно журнала учетов боевых вылетов личного состава 263-го ИАП и у командира полка, и у некоторых его подчиненных с боевыми вылетами, за предшествующие бою 23 февраля период было совсем не густо.
Командир полка майор В.И. Кузнецов участвовал в боевых действиях с июля 1941 года еще в составе 401-го ИАП. Однако за прошедшие с периода вхождения 263-го ИАП в состав 215-й ИАД несколько месяцев регулярной боевой работой похвастаться не мог. В период нахождения на Калининском фронте в октябре – декабре 1942 года произвел пять боевых вылетов (еще несколько вылетов на сопровождение Ли-2 проходили над советской территорией без противодействия противника), в январе – феврале 1943 года на Волховском фронте, произвел шесть боевых вылетов, провел два воздушных боя, заявил победу над ФВ-190. Примерно так же обстояло дело у старшего лейтенанта Г.В. Смирнова, который за октябрь – декабрь 1942 года произвел три боевых вылета, а за январь-февраль еще семь. Ну а «антирекордсменом» был майор Н.Г. Алифанов.
Формально это был опытнейший летчик. Участник боевых действий в Китае с ноября 1937 по май 1938 г., совершил 30 боевых вылетов на И-15, участвовал в одном воздушном бою, в котором был ранен и покинул самолёт с парашютом. С сентября 1938 по октябрь 1942 года, был летчиком - испытателем военной приёмки авиазавода № 21 (г. Горький). В 263-й ИАП переведен в октябре 1942 года на должность заместителя командира 3-й эскадрильи, причем по некоторым данным по ходатайству генерала самого Кравченко. 27 октября при перелете на Калининский фронт на участке Степыгино – Выдропужск в плохих метеоусловиях шесть летчиков полка потеряли ориентировку и произвели вынужденные посадки, в результате четыре самолета было разбито еще один поврежден, погибли два пилота. Майор Алифанов смог посадить самолет на шасси без повреждений, однако на Калининском фронте он в боевых вылетах не участвовал. После назначения майора Кузнецова командиром полка, в декабре 1942 года, назначен командиром 2-й эскадрильи. На Волховском фронте в январе 1943 года боевых вылетов не имел, в феврале произвел три боевых вылета, по одному на разведку, перехват и сопровождение. Участвовал в одном воздушном бою, заявил победу над До-215. Учитывая более чем четырехлетний перерыв в боевой работе, заявка довольно сомнительная. В целом же до 23 февраля майор Алифанов участвовал в двух воздушных боях, один из которых произошел в далеком 1938 году и закончился ранением и прыжком с парашютом. Собственно, третий бой также закончился ранением и потерей самолета...
Три младших лейтенанта, бывших ведомыми в этом вылете, выпустились из военных училищ еще в 1941 году, однако двое из них, Д.И. Сенин и Л.А. Сапегин, в бой пошли только в октябре 1942 года на Калининском фронте. М.Г. Питолин успел осенью 1941 года выполнить 40 боевых вылетов на И-153, в основном на штурмовки, однако после ранения почти год лечился и служил инструктором в авиашколе, на фронте оказался аналогично – в октябре 1942-го. За январь-февраль Сенин выполнил 22 боевых вылета, Сапегин - 30 и Питолин – 29, каждый из пилотов заявил по одной победе – т.е. в качестве ведомых они смотрелись вполне прилично. В дальнейшем Сапегину и Питолину удалось довести свои счета, до 10 личных побед, однако достойными соперниками асам из JG54 в тот период они еще не были. Младший лейтенант Сенин через четыре месяца, 4 июля 1943 года, погиб в воздушном бою.
Учитывая, мягко скажем, отрывочные данные о боевой работе генерала Кравченко в период советско-финляндской и Великой Отечественной войн, можно предположить, что и у него было немного практики в боевых вылетах в 1940 - 1942г. Данными про боевой налет Григория Пантелеевича за указанный период, автор не располагает, однако согласно журнала учетов вылетов личного состава 215-й ИАД, с 13 января по 23 февраля 1943 годп, то есть практически за весь период активных боевых действий на Волховском фронте, Григорий Пантелеевич в воздушных боях не участвовал. Вылетал комдив на боевое задание единственный раз - 11 февраля, в составе девятки Ла-5 263-го ИАП. Интересно, в том же вылете участвовали и некоторые из его ведомы в последнем бою, а именно майор Кузнецов, капитан Ракитин, младшие лейтенанты Сапегин и Сенин. Однако в тот день, противника в воздухе группа не встретила, и все летчики вернулись на аэродром без происшествий.
В целом из восьми советских летчиков действительно серьезным противником для немцев был, пожалуй, только командир 1-й эскадрильи капитан М.П. Ракитин. Несмотря на свою мальчишескую внешность, 28-летний летчик был ветераном советско-финляндской войны, а в Великой Отечественной войне участвовал с первого дня войны и моменту назначения в 263-й ИАП в октябре 1942 года, уже выполнил 318 боевых вылетов. За ноябрь-декабрь 1942 года добавил еще 14, а в январе-феврале 1943-го 44. К 23 февраля на счету капитана Ракитина были четыре личные и три групповые победы. Однако, как мы помним, пара Ракитин – Сапегин в основном бою участия не принимала, и помочь своим боевым товарищам, капитан Ракитин не смог.
Разумеется, если бы подобная встреча произошла, к примеру, в сентябре 1939 года, когда молодой лейтенант Ханс Филипп впервые встретился с противником в небе над Польшей, то наверняка он мог стать легкой добычей закаленного в воздушных боях с японскими асами майора Григория Кравченко. Однако с того момента прошли три с половиной года и за это время советский ас свои навыки в значительной степени растерял, а его группа состояла не из 100% готовых к серьезному бою пилотов. А вот Ханс Филипп и его подчиненные напротив, последовательно сражаясь против лучших летчиков Европы и СССР накопили огромный опыт воздушных боев и постоянно практиковались в этом, что в купе с высокими техническими данными немецких самолетов не оставило шансов советскому герою и его ведомым.
Что же касается общих итогов сражения в воздухе, то на первый взгляд влияния заявленных немецкими асами побед на результат операции на земле незаметно. Можно уверенно говорить, что несмотря на понесенные тяжелейшие потери в воздушных боях и от огня ПВО, самолеты 14-й ВА регулярно работали по немецким позициям и большинству налетам немцы помешать не смогли. Однако если не зацикливаться на счетах конкретных «звезд», а рассматривать асов как некий срез боевой эффективности ВВС той или иной стороны, то придется констатировать, что качественное превосходство Люфтваффе над ВВС КА выражалось примерно такими же цифрами, как и соотношение побед в воздушных боях, то есть отличалось на порядок. И одним из доказательств этой гипотезы служит, мягко говоря, невысокая эффективность действий самолетов ударной авиации 14-й ВА в Смердынской операции. Выполнив меньше чем за две недели внушительные 1910 боевых вылетов днем и 830 ночью, штурмовики и бомбардировщики армии сбросили на противника 8048 бомб различного калибра (в основном 100 кг) и выпустив 3760 реактивных снарядов, однако результат оказался околонулевой, а потери, как отмечалось выше, несоизмеримо высокими. Для сокращения отставания от противника надо было менять буквально все, от системы подготовки летчиков до культуры производства на заводах, однако в условиях тотальной войны это было сделать не легко и компенсировать отставание ВВС КА удалось, да и то не во всех аспектах, лишь к 1945 году.
Статья была впервые опубликована на сайте WARSPOT в сокращенном варианте. На нашем сайте публикуется авторский вариант. (Прим. редакции).
Источники:
- Документы 14-й ВА и 215-й ИАД с сайта «Подвиг народа»
- Фонд 263-го ИАП, оп.204092, д.1. Отчёты и сведения о боевой работе за 1943 год
- Фонд 263-го ИАП, оп.204092, д.4. Журнал боевых донесений
- Фонд 263-го ИАП, оп.204093, д.3. Приказы по полку
- Фонд 263-го ИАП, оп.204093, д.4. Журнал учёта боевой работы лётного состава
- Фонд 263-го ИАП, оп.204093, д.5. Журнал учёта боевых вылетов за 1943 год
- Фонд 263-го ИАП, оп.209061, д.7. Журнал учёта сбитых самолётов противника
- Фонд 263-го ИАП, оп.209061, д.12. Журнал учёта лётных происшествий и боевых потерь
Поделиться
Комментарии
