Севско-Орловская наступательная операция Центрального фронта (февраль-март 1943 г.) в контексте отчетных документов представителей Генерального штаба Красной армии в войсках фронта
16 июня 2024
955
В феврале-марте 1943 года Центральный фронт проводил наступательную операцию, вошедшую в историю как Севско-Дмитриевская или Севско-Орловская. Целью данной операции являлся разгром немецкой ГА «Центр» Согласно директивы Ставки Верховного Главнокомандования № 30041 к участию в операции привлекались войска Брянского, Западного, Калининского и Центрального фронтов.
Следует заметить, что Центральный фронт формировался на базе Управления Донского фронта, закончившего 2 февраля 1943 года уничтожение Сталинградской группировки противника.
Вот как об этом писал в своих мемуарах генерал армии С.М. Штеменко:
«Выполнить такую большую оперативно-стратегическую задачу можно было только последовательно: сначала разгромить врага в районе Орла, а затем, опираясь на захваченные здесь рубежи, развивать удар в глубину. Силы, необходимые для начального этапа, были под руками: войска Западного, Брянского и Воронежского фронтов. Но для последующих действий требовались резервы, которых в готовом виде пока не имелось. Только 2 февраля произошла капитуляция врага на Волге и возникла реальная возможность полностью перебросить на центральное направление Донской фронт. В ночь на 6 февраля ставка поставила К.К. Рокоссовскому задачу перебазироваться в район севернее Курска, развернуть свои войска между Брянским и Воронежским фронтами и с15-го числа наступать в направлении Рославль, Смоленск. К этому моменту, по замыслу операции, разработанному заместителем начальника Оперативного управления Генштаба С.И. Тетешкиным, оборону группы армий «Центр» уже должны были прорвать Западный и Брянские фронты. Опираясь на их успехи, войскам К.К. Рокоссовского предстояло рвануться вперед, захватить Рославль, Смоленск и частью сил Оршу, создавая для противника обстановку, близкую к окружению. А чтобы Центральный фронт наверняка справился с таким делом, ему переподчинялась 2-я танковая армия и несколько конных соединений.» [7]
6 февраля Директивой Ставки ВГК войскам Центрального фронта ставилась задача закончить сосредоточение к 12.02.1943 г., а к 14.02.1943 г. выйти на рубеж развертывания Фатеж – Курск и перейти в наступление с утра 15 февраля. Основной задачей Центрального фронта был выход в тыл Ржевско-Вяземской группировке противника. Входившие в состав фронта соединения должны были наступать по следующим направлениям:
«…2 ТА, 65 А и 16 ВА прейти в наступление в общем направлении Севск, ст. Унеча, с ближней задачей перерезать железную дорогу Брянск – Гомель.
Конно-стрелковую группу Крюкова развернуть на левом крыле и направить ее через Новгород-Северский, Старый Быхов, Могилев, где переправиться на западный берег р. Днепр, обеспечить за собой переправы и выйти в район р. Орша.»[4]
Правее Центрального фронта наступала 13 А Брянского фронта, а через Жиздру на Брянск должна была прейти в наступление 16 армия Западного фронта. Левее войск К.К. Рокоссовского должна была наступать 60 А Воронежского фронта в общем направлении на Льгов, Глухов. Чернигов.
«С выходом армий Центрального фронта на линию Брянск, Гомель главный удар нанести через Климовичи, Хисловичи на Смоленск с задачей захватить район Смоленска и отрезать пути отхода ржевско-вяземской группировке противника. С выходом главных сил в район ст. Унеча захватить Гомель силами двух стрелковых дивизий и западный берег Днепра на участке Речица, Жлобин.»[4]
На встречу войскам Центрального фронта должны были начать наступление:
● Западный фронт – на Рославль и далее на Смоленск;
● Калининский фронт – на Витебск, Орша, частью сил – на Смоленск.
К сожалению, реализовать, в полном объеме, весь стратегический замысел советскому командованию не удалось. На провал наступления повлияли несколько факторов:
1. Эвакуация немецким командованием в феврале-марте 1943 года сразу двух плацдармов – Демянского и Ржевского, в следствии чего высвободившимися войсками была усилена Орловско-Брянская группировка вермахта. Соответственно войскам советских Северо-Западного, Калиниского и Западного фронтов не удалось помешать эвакуации столь значительных сил противника.
2. Неудавшееся наступление 16 А Западного фронта «через Жиздру на Брянск». Завязнув на немецких глубоко эшелонированных и хорошо укрепленных позициях, армия И.Х. Баграмяна, за месяц боев, потеряла 75 797 человек, из них 17 859 безвозвратно.
3. Перенос сроков наступления Центрального фронта с 15 февраля 1943 г. на 25 февраля в связи запаздыванием в сосредоточении и развертывании войск, вызванные сложными погодными условиями и слабой пропускной способностью железных дорог.
Не смотря на выше указанные негативные факторы, наступление Центрального фронта поначалу развивалось относительно удачно – 2 марта части советской 2-й танковой армии и конно-стрелковой группы генерала В.В. Крюкова освободили города Дмитриев-Льговский и Севск, а к 7 марта вышли к реке Десна, перерезав железную дорогу Брянск-Киев, и освободив крупные железнодорожные станции Суземка, Хутор-Михайловский и другие населенные пункты.
10 марта, по вышедшим на восточный берег реки Десна частям конно-стрелковой группы, был нанесен контрудар корпусной боевой группой под командованием генерала Яшке. В подчинении Яшке находились откатившиеся за р. Десна остатки 105-й и 108-й венгерских охранных дивизий, пополненная и перевооруженная 4 танковая дивизия вермахта, а также части усиления.
Еще 8 марта командующий Центральным фронтом генерал-полковник К.К. Рокоссовский приказал командиру конно-стрелковой группы генерал-майору В.В. Крюкову перейти к обороне на рубеже: Старая Гута, Жихово, Шатрищи, Ямполь, Орловка, Марчихина Буда, Барановка, обеспечивая тем самым левый фланг фронта.
Но контрудар пришелся по не успевшим еще хорошо закрепиться частям конно-стрелковой группы. Главным тараном советской обороны, на этом участке фронта, являлся 35-й танковый полк 4-й танковой дивизии вермахта.
С севера войска Центрального фронта начали теснить части 707, 72, 45 пехотных дивизий с юга к немецкому контрнаступлению присоединились 82, 88 пехотные дивизии.[11] Под ударами немецких войск части конно-стрелковой группы и 2 танковой армии начали отходить.
21 марта генерал-полковник К.К. Рокоссовский издал приказ «О создании армейской полосы обороны».[5]
В это время части конно-стрелковой группы и 11-го танкового корпуса 2-й танковой армии уже отошли к Севску и пытались сдержать противника на этом рубеже, но после недельной обороны – 27 марта наши части вынуждены были оставить Севск.
Основные причины, приведшие к срыву наступления Центрального фронта, указаны в начале статьи. Они достаточно хорошо описаны в мемуарах маршала К.К. Рокоссовского, генералов армии П.И. Батова и С.М. Штеменко. В 2018 году вышла монография автора данной статьи – «Неизвестное сражение маршала К.К. Рокоссовского. Как образовался Курский выступ», в основу исследования легли документы Центрального фронта, а также документы входивших в его состав частей и соединений, хранящиеся в ЦАМО.
Как видели февральско-мартовское сражение в районе Севска наши враги, достаточно подробно описано в книге Ганса Шойфлера «Танковые Асы Вермахта. Воспоминания офицеров 35-го танкового полка».
В 2022 году появились новые, ранее не доступные для широкого круга исследователей, источники по истории Великой Отечественной войне и по Севско-Орловской наступательной операции в частности, это рассекреченные доклады и отчеты офицеров Генерального штаба Красной армии, прикомандированных к войсковым соединениям и объединениям.
Достаточно подробный доклад [2] составил старший офицер Генерального штаба Красной армии при 2-м гвардейском кавалерийском корпусе подполковник Гурин. Доклад охватывает период с 12 февраля по 30 марта 1943 года, т.е. с момента создания, приказом командующего фронтом, конно-стрелковой группы в составе 2-го гвардейского кавалерийского корпуса (3, 4 гв. кавалерийские дивизии, 5 отдельный кавалерийский артдивизион, 151-й минполк, 2 истребительно-противотанковый дивизион, 28, 29, 30 лыжные стрелковые бригады и 7 кавалерийская дивизия). Состояние конно-стрелковой группы, в докладе, оценивалось следующим образом:
а) 4 гв. кд укомплектована полностью, за исключение недостает 545 лошади.
б) 3 гв. кд людским составом укомплектована полностью, лошадей недостает – 3149 (фактически – пешая)
в) позже присоединилась 7 кд.
г) Лыжно-стрелковые бригады трехбатальонного состава артдивизионами и минбатальонами укомплектованы полностью. [2]
В следствии некомплекта лошадей 5 окад не смог поднять всю материальную часть, вместо положенных 12 орудий было поднято только 9, 151 минполк поднял 20 120 мм минометов, вместо 24 штатных. Подполковник Гуров также отметил некомплект 53 станковых пулеметов по корпусу, отсутствие положенной по штату зенитных батарей в кавалерийских полках 3 гв. кд.
В целом некомплект лошадей по кавкорпусу оценивался до 4-х тысяч. В докладе имеется описание района боевых действий конно-стрелковой группы, он характеризуется ограниченным количеством параллельных дорог для конницы и гужевого транспорта, труднопроходимых для колес, а дороги для автотранспорта, во время действий конно-стрелковой группы, отсутствовали. Местность в этом районе была практически безлесная, что ставило конные части в тяжелое положение с точки зрения маскировки с воздуха.
Автор доклада отметил, что с утра 28 февраля части корпуса «с хода повели наступление в направлении Береза, Селино, Прилепы, Подесное, Середин-Буда, Чернатское» [2] после двухнедельного марша по бездорожью в пургу. Перед тем как вступить в бой 2-гв. кк преодолел расстояние около 500 км, выгрузившись в районе города Ефремов Тульской области.
В докладе Гурова отмечено:
«Выполнив приказ командующего ЦФ, в связи с изменившейся оперативно-тактической обстановкой конно-стрелковая группа, преодолев 150 км в глубину, к исходу 9.3 вышла на рубеж: 4 гв. кд – Белые Березки, Корнауховка, Витемля, Запесочное, Нов. Васильевский, Червонный (восточный берег р. Десна); 3 гв. кд – Дубровка, Шатрищи, Кривоносовка. Глазов, Калиевка, где переходят к обороне». [2]
Далее в автор документа указывает, что успехи конно-стрелковой группы были связаны с отсутствие у противника сплошной обороны. Отмечено, что частям генерал-майора В.В. Крюкова на этом этапе противостояли 105-я и 108-я венгерские пехотные дивизии и «всякие отбросы нашего общества – полицейские отряды из бригады Каминского.».
Раздел II доклада посвящен оборонительным действиям конно-стрелковой группы с 10 по 30 марта. В разделе указаны немецкие части и соединения, действовавшие, в этот период, пред фронтом войск генерал-майора В.В. Крюкова, это 35-й танковый полк, 12, 33 моторизированный полк и 103-й артполк 4-й танковой дивизии, 82-й пд в составе 166, 168, 158-го полков и 182-й артполк.
В документе отмечается, что наступавшие соседи справа (2-я танковая и 65-я армии) успеха не имели и перешли к обороне, это позволило противнику свободно маневрировать своими силами и перейти в наступление против конно-стрелковой группы. Ранее подобной оценки действий войск Центрального фронта автор статьи не встречал. Подполковник Гурин описал и состояние корпуса в момент начала немецкого контрнаступления:
«Успешно выполнив свою первую задачу, части КС группы вышли далеко в перед, тылы и средства усиления отстали. Дороги занесены снегом и для автотранспорта стали труднопроходимы. Боеприпасов не хватало, это поставило в трудное положение части КС группы.» [2]
Перешедший 12 марта в наступление противник стал теснить части конно-стрелковой группы имея превосходство в силах, особенно в танках и к 17 марта подошел к Севску. В различных источниках начало боев за Севск датируется по разному. Согласно воспоминаниям офицера 4-й тд вермахта, лейтенанта Лециуса, штурм Севска танкисты вермахта начали 19 марта. Если верить журналу боевых действий Центрального фронта, то оборона Севска началась 19 марта.
Старший офицер Генерального штаба Красной армии при Центральном фронте полковник Фомин, в своем донесении, указал 21 марта как дату начала боев за Севск. Возможно расхождение в датировке начала обороны города связано с разным пониманием - что считать непосредственно городом, а что предместьями. Дело в том, что Севск вытянут несколькими улицами вдоль старой дороги Москва-Киев и как бывшая пограничная крепость имел пушкарскую и стрелецкие слободы, которые со временем стали частью города. Но возможна и другая причина расхождения дат, связанная с запаздыванием донесений от частей, находящихся на линии боевого соприкосновения.
Доклад подполковника Гурина дает представление о частях, оборонявших Севск:
«3 гв. кд, 30 лсбр с 12 танками 11 тбр приступили к обороне Севск. При этом 3 гв. кд уже потеряла до 50 % своего личного состава и вооружения».
Однако город к обороне не был приспособлен, подступы к городу и его окраины не были заминированы из-за отсутствия мин. В самом Севске не было даже примитивных противотанковых препятствий, а местность пред городом была танкодоступная. Несмотря на недостатки в организации обороны города, атаки немецких частей с запада не имели успеха.
Следует пояснить – Севск был сам по себе был достаточно укрепленным городом с большим количеством каменных зданий с толстыми стенами, в центре города находились валы и земляная крепость петровских времен с остатками средневекового детинца, в истории 4-й тд вермахта эти сооружения названы «бастионами». В северных предместьях города располагался монастырь, обнесенный крепостной стеной.
Подполковник Гурин отметил:
«Имея свободу маневрировать и, главное, имея инициативу в своих руках, противник предпринимает активные действия на флангах и к 26.3 вышел в район Шведчиковы, Ново-Ямное, Стрелецкая, северная окраина г. Севск, Морицкий, Сосница, Липница, Дубки, обеспечив себе фланги для действия по овладению г. Севск».
В истории 4-й танковой дивизии вермахта, также отмечается усилия прикладываемые немецкими частями на флангах - с севера и юга с целью захватить «северный» и «южный» мосты через реку Сев, что совпадает с докладом Гурина, и дает понимание о логике действий немецких танкистов. Следует заметить, что на северную окраину города немецкие танкисты вышли еще 22 марта, захватив, внезапной атакой, находящийся там Свято-Преображенский монастырь. Какие части обороняли этот, достаточно укрепленный объект, пока выяснить не удалось.
Доклад Гурина дает достаточно подробную картину падения обороны Севска, из его доклада следует, противник перешел в атаку в 18.30 26 марта при поддержке артиллерийского и минометного огня и 40-50-ти танков с одним полком пехоты с 3-х направлений (северо-запада, запада и юга). Подавив огневые точки обороняющих город частей, танки противника ворвались в город, завязались уличные бои, длившиеся до утра 27 марта. Утром 27 марта наши части оставили Севск, заняв оборону на восточном берегу реки Сев, в населенном пункте Юрасов-Хутор.
Свой доклад подполковник Гурин заканчивает выводами о причинах оставления г. Севск нашими частями:
«а) Не были проделаны противотанковые мероприятия (баррикады, завалы, недостаточно приспособлены кирпичные здания к обороне).Еще одним документом, повествующим о боях по обороне Севска, является «Донесение о причинах сдачи города Севск»», уже упоминавшегося выше, старшего офицера Генерального штаба Красной армии при Центральном фронте полковнике Фомине.
б) Начальник обороны принял решение на оборону с перемешиванием частей (батальон 30 лсбр, кавполк), что обезличивало ответственность этих батальонов и в целом 30 лсбр за свой боевой участок.
в) Переход на новый КП штаба 3 гв. кд в период напряженного боя частично повлиял на гарнизон Севска и его устойчивость, его переход дал видимость отхода из города.
г) Недостаточная устойчивость и упорство в обороне отдельных бойцов и подразделений.
д) Не имея у себя подвижного противотанкового и общего резерва для парирования удара.
Все это дало возможность противнику в течении ночи занять Севск.».[2]
Данный документ также дает нам представление о группировке противника перед фронтом 2 гв. кк и 24 стрелкового корпуса, действовавшего слева от конно-стрелковой группы. К 22 марта пред указанными соединениями действовали до двух пехотных дивизий, одна танковая дивизия и один кавалерийский полк противника. На подступах к Севску против сил конно-стрелковой группы генерал-майора В.В. Крюкова действовали части 4-й танковой дивизии в составе 35 танкового полка, 33 моторизованного полка, 34-го мотоциклетного батальона, 103 артиллерийского полка. В отличии от Гурина, Фомин не указал, среди соединений противника, 82-ю пехотную дивизию. Как уже указывалось выше – Фомин датирует начало боев за Севск 21-м мартом:
«В первой половине дня 21.3 противник силою батальона пехоты с 6 танками после интенсивной артподготовки с направления Кудияр дважды атаковал южную и юго-западную окраины Севск, но понеся большие потери, был отброшен и к исходу дня занимал рубеж Ново-Ямское (северное), Стрелецкая, северо-восточная окраина Севск, Сосница, Голопузовка.».[2]Ожесточенность вражеских атак на город Фомин связывает с объявлением в немецких газетах и на радио о взятии города 21 марта. Это от части подтверждается некоторыми немецкими источниками, но с поправкой на 19 марта, т.к. немцы считали, что штурм города начался именно в этот день.
Донесение Фомина подтверждает концентрацию усилий противника с целью прорваться в город в обход с северо-запада и юга. Действия противника 23 марта были направлены на установления связи между северной и южной группировкой, для чего части вермахта «направляли усилия на овладение дорогой Усожа, Шведчиковы, Севск.», что подтверждается и немецкими источниками.
Согласно донесения, 25 марта, на кануне решающего штурма Севска, противник активности не проявлял, проводя перегруппировку войск и вел разведку. Если в докладе подполковника Гурина начало последнего штурма датируется 18.30 26 марта, то полковник Фомин указывает на атаки противника в ночь на 26 марта, продолжавшиеся в течении дня 26 марта и увенчавшиеся прорывом немецких танков на юго-западную окраину города к 19.30. Данные приведенные Фоминым совпадают с немецкими источниками . Согласно донесению противник овладел городом к 6.00 27 марта, наши части оставили город без приказа, а попыток вновь овладеть им не предпринимались.
Причины сдачи Севска в отчетах Гурина и Фомина в общем перекликаются, но Фомин ставит в вину командиру 3-й гв. кд и командиру 2-го гв. кк пассивность в обороне, что давало возможность маневрировать силами и средствами противнику, а также плохую организацию боя со стороны командира 3-й гв. кд и непринятие с его стороны мер по предотвращению неорганизованного отхода частей дивизии из города.
Корпус офицеров – представителей Генерального штаба Красной армии в войсках сыграл важную роль в изучении и обобщении опыта боевых действий в годы Великой Отечественной войны. Документы, подготовленные офицерами Генерального штаба, являются ценным источником при изучении истории войны, т.к. они достаточно информативны и дополняют документы соединений и объединений разного уровня. Как представители центрального органа военного управления, офицеры Генерального штаба, в своих донесениях и докладах, выражали независимую, от командования оперативно-тактических и стратегических соединений и объединений, точку зрения на ход боевых действий.
Статья впервые была опубликована в сборнике материалов конференции музея "Прохоровское поле", которая прошла 23 – 24 мая 2023 года. На сайте «ТактикМедиа» публикуется с согласия автора и организаторов конференции.
Источники:
- Батов П.И. В походах и боях. Москва. Вече. 2015
- Военная Академия Генерального штаба Вооруженных сил Российской Федерации. НИИ военной истории. Боевые действия советских войск в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. в документах офицеров Генерального штаба Красной армии. Часть 1. Москва. 2022
- Рокоссовский К.К. Солдатский долг. Военное издательство. 1997
- Русский архив: Великая Отечественная. Прелюдия Курской битвы. Т. 15 (4-3). – М.: ТЕРРА. 1997
- Ушкалов С.В. Неизвестное сражение маршала Рокоссовского. Как образовался Курский выступ. Москва. ТДА. 2018
- Шойфлер Ганс Танковые Асы Вермахта. Воспоминания офицеров 25-го танкового полка 1939-1945. Москва. Центрполиграф
- Штеменко С.М. Генеральный штаб в годы войны. Военное издательство МО. Москва – 1968
- Die 4. Panzer-Division 1938—1943. Bericht und Betrachtungen zu zwei Blitzfeldzügen und zwei Jahren Krieg in Rußland — Joachim Neumann. Bonn-Duisdorf: Selbstverlag, 1985
- ЦАМО Ф. 62, Оп. 321, Д. 160
- ЦАМО Ф. 213, Оп. 5916, Д. 331
- ЦАМО Ф. 500, Оп. 12455, Д. 1513
Поделиться
Комментарии
