Два капитана или жаркое лето в холодном краю
03 февраля 2023
6534
Два опытных летчика-аса, советский и немецкий, летом 1941 года дважды сходились в воздушных боях в небе Заполярья. Оба были достойны победить, но выйти живым из этого противостояния суждено было только одному из них.
В 90-х годах прошлого века отсутствие серьезной источниковой базы зачастую не позволяло исследователям объективно оценивать состояние авиации противоборствующих сторон в Заполярье в начале Великой Отечественной войны. На первый план выдвигалась в первую очередь количественное превосходство советской группировки, при этом качество авиационной техники и подготовка личного состава фактически не принимались во внимание. В результате нередко делались неверные выводы о причинах успехов и потерь. К счастью, сегодня у нас есть доступ к значительному объёму документов сторон, что дает нам возможность получить более объективное представление о сильных и слабых сторонах противников и, как следствие, скорректировать свои представления о тех событиях. В этот раз мы попытаемся сделать это через призму противостояния двух опытнейших летчиков-истребителей, дважды сходившихся в смертельных поединках в небе Заполярья летом 1941 года - командира 2-й эскадрильи 145-го ИАП капитана Александра Петровича Зайцева и офицера штабного звена 76-й тяжелой истребительной эскадры гауптмана Герхарда Шашке (Gerhard Schahke). Лишь одному из них удалось выйти из этих боев живым.
Советская авиация в Заполярье накануне войны
К началу Великой Отечественной К 22 июня 1941 года советская авиация располагала в Заполярье следующими силами:
- ВВС 14-й Армии в составе 145-го и 147-го (без 4-й эскадрильи) истребительных авиаполков 1-й смешанной авиадивизии, дислоцировавшихся на аэродроме Шонгуй южнее Мурманска, а также 137-го скоростного бомбардировочного авиаполка (три боеготовых и две ограниченно боеготовых эскадрильи) и 4-й эскадрильи 147-го ИАП на аэродроме Африканда в районе Кандалакши;
- ВВС Северного флота, включавшие 72-й смешанный авиаполк в составе пяти эскадрилий (четыре истребительных и одна бомбардировочная) на аэродроме Ваенга севернее Мурманска, а также 118-й разведывательный полк и 49-ю отдельную разведэскадрилью, вооруженные гидросамолётами.
Большим плюсом дислоцированных здесь частей был боевой опыт основного костяка личного состава, ведь все входившие в 1-ю САД авиачасти активно участвовали в советско-финляндской войне. Некоторые командиры еще имели за плечами опыт боевых действиях в Испании, Китае или Монголии. Одним из таких летчиков был командир 2-й эскадрильи 145-го ИАП капитан Александр Петрович Зайцев. В 1938 году ему довелось повоевать в Китае, за что он был награжден орденом Красного знамени, а за боевые вылеты в советско-финляндскую войну - орденом Красной звезды. Да и у большинства из тех, кто не имел боевого опыта, летный стаж был уже весьма приличным. Например, в 145-м ИАП из 49 летчиков лишь семеро были недавними выпускниками летных школ.
Да и учебно-боевая подготовка в частях дивизии находилась на довольно высоком уровне. В 147-м ИАП за весну 1941 года пилоты «Чаек» и «бисов» произвели 254 маршрутных полета, провели 276 воздушных боев, а самое главное, 653 раз стреляли по конусу! Более десятка стрельб на каждого из 64 пилотов за четыре месяца — это великолепный, практически идеальный показатель для ВВС КА того периода. Их коллеги из 145-го ИАП, летавшие на более изношенной матчасти, стреляли всего 208 раз, однако на тот момент в полку был всего 41 летчик, подготовленный к боевым действиям (остальные были не введены в строй или отсутствовали), поэтому пять стрельб - это тоже вполне неплохой результат.
Интересно, что в программе подготовки того же 147-го ИАП большое место уделялось действиям по наземным целям. За весну 1941 года, летчики произвели 211 бомбометаний с пикирования и 212 стрельб по щитам. Полк можно было бы переориентировать на решение истребительно-бомбардировочных задач, но только вот уже в III квартале полк должен был перевооружен новейшими истребителями МиГ-3, которые для действий по наземным целям вообще никак не предназначались.
У советской авиации в Заполярье было две основных проблемы: нехватка аэродромов, особенно возле границы, а также как морально, так и физически, устаревшие самолеты. Из-за плохого состояния аэродромов, которые из-за разлива талых вод стали совершенно не пригодны к полетам, в мае учебно-боевая подготовка в частях 1-й САД фактически была сорвана. Так 137-й СБАП налетал 28 часов, 147-й ИАП 38 часов, а антирекорд установил личный состав 145-го ИАП, проведший в воздухе в общей сложности всего 13 часов. Это ставило под вопрос общую боеготовность частей в Заполярье.
Командование было весьма озабочено сложившийся ситуацией и рассматривало различные сценарии выхода из неё. Например, всерьез прорабатывался вопрос о переброске 137-го СБАП в Красногвардейск под Ленинградом. В итоге было принято решение о проведении масштабной реконструкции и расширении аэродромной сети. Работу начали немедленно, поэтому 147-й ИАП с аэродрома Мурмаши перебросили на аэродром Шонгуй. Эти мероприятия, пусть и на сравнительно короткий период, осложнили ситуацию еще сильнее. В мирное время добавились дополнительные проблемы с проведением учебно-боевой подготовки, а с началом военных действий серьезно был ограничен маневр силами, что увеличивало риск уничтожения советской авиации на земле. Однако другого выхода просто не было.
Еще более серьезной проблемой как армейских, так и флотских летчиков были устаревшие самолеты. Само командование ВВС 14-й Армии так характеризовало ситуацию:
«Матчасть в дивизии вся старая, самолето и мото-рессурс на исходе. Все И-16 двухточечные и сильно изношенные, перед войной подлежали сдаче в школы. И-15бис все были для полетов ограничены из-за изношенности. Самолеты после каждого полета выходили из строя, требовали ремонта...»
На 22 июня в 145-м и 147-м ИАП, а также истребительных эскадрильях 72-го САП, основным истребителями являлись И-15бис, на которых летали 2-я и 4-я эскадрильи 147-го ИАП (19 И-15бис), и 1-я и 2-я эскадрильи 72-го САП (28 И-15бис). Эти машины считались устаревшими еще в 1939 году и подлежали замене на И-153 «Чайка», однако из-за систематических срывов производства и модернизации самолетов и в 1941 году они оставались на вооружение даже истребительных частей первой линии. Единственное амплуа, в котором можно было использовать «бис» сравнительно эффективно - легкий штурмовик, способный бомбить с пикирования, но при обязательном прикрытии современными истребителями. Однако в Заполярье, за неимением альтернативы, эскадрильи И-15бис продолжали рассматривать в качестве именно истребительных.
Единственная в 145-м полку эскадрилья, на вооружении которой были И-15бис, весной 1941 года была передана в 147-й ИАП, а взамен оттуда получена эскадрилья И-16. 56 истребителей этого типа ранних серий выпуска, на которых теперь летали все четыре эскадрильи 145-го ИАП, также не внушали оптимизма. Сорок выпущенных в 1936–1937 годах И-16 тип 5 (эти машины были старше даже И-15бис) были сильно изношены, их вооружение состояло из двух пулеметов ШКАС, и, по большому счету, они годились только для тренировочных полетов.
Кроме «пятерок» в полку имелось десяток И-16 тип 10, переданных весной 1940 года из 49-го ИАП. Их состояние было ненамного лучше, так как эти самолеты прошли советско-финляндскую войну. Наконец, к этому списку можно добавить полдюжины пушечных И-16 тип 17 2-й эскадрильи. Включавшее два пулемета и две пушки ШВАК вооружение давало пилотам больше шансов уничтожить самолет противника, но из-за увеличившегося веса на этих машинах было сложнее драться с истребителями.
Кроме того, у ранних И-16 тип 5 и 10 отсутствовали бомбодержатели, в результате пушечные И-16 2-й эскадрильи осталась единственными в полку, кто был способен наносить относительно эффективные штурмовые удары по наземным целям, чем собственно в основном и занимались их пилоты летом 1941 года и за что наш герой капитан Зайцев в июле 1941 года был удостоен ордена Ленина. Сравнительно современные истребители И-16 тип 24 были на вооружении 4-й эскадрильи 72-го САП, однако в строю имелось только четыре таких машины (3 исправны), поэтому это подразделение было фактически не боеспособно.
Наиболее боеспособными среди советских истребительных подразделений в Заполярье можно считать вооруженные «Чайками» 1-ю и 3-ю эскадрильи 147-го ИАП (36 И-153), а также 3-ю эскадрилью 72-го САП (17 И-153). И-153 неплохо подходил на роль легкого штурмовика и пикировщика, а в отличии от И-15бис, после сброса бомб мог и постоять за себя в оборонительном воздушном бою, к примеру, против финских истребителей. Однако в случае столкновения с «Мессершмиттами» и эти самолеты требовали сопровождения. Будь у хорошо подготовленных советских пилотов современные истребители, безусловно в бою против них любому противнику пришлось бы несладко, однако с имевшейся матчастью летчики 145-го и 147-го ИАП были обречены на потери.
«Люфтваффе» накануне войны
По другую сторону границы у командования немецкого 5-го воздушного флота также были большие проблемы с истребительной авиацией. Осенью 1940 года имевшаяся мощная группировка Люфтваффе в Норвегии постепенно была демонтирована. На другие ТВД перебросили штаб и три группы 77-й истребительной эскадры (JG77), а от 76-й эскадры тяжелых истребителей (ZG76) остались только штаб, III-я и резервная группа.
В итоге в январе 1941 года пришлось спешно формировать новые части. Первой из них стала возрожденная I/JG77 (ранее существовавшая группа была переименована в IV/JG51) и отдельная эскадрилья тяжелых истребителей 1.(Z)/JG77 (III/ZG76 весной также убыла из Норвегии в состав 210-й скоростной бомбардировочной группы). Личный состав в новые части прибывал из Германии. Рядовые пилоты в основном были выпускниками летных школ, однако командиры, как правило, были очень опытными летчиками. Да и молодежь за весну 1941 года приобрела определенный боевой опыт, действуя против английских самолетов.
Все вновь сформированные части базировались в южной Норвегии от Бергена до Кьевика, и были заняты на прикрытии побережья от действий английской авиации, поэтому, когда в июне потребовалось обеспечить истребителями так называемое «Авиакомандование Киркенес» полковника А.Нильсена (Andreas Nielsen), которое сосредотачивалось в северной Норвегии для поддержки немецкого наступления на Мурманск, пришлось дополнительно формировать еще одну истребительную группу IV/JG77.
Однако её еще только предстояло создать, причем делать это надо было срочно, так как новый ТВД находился в полутора тысячах километров северо-восточнее, что усложняло даже банальную переброску подразделений. В результате в Киркенес временно направили уже имевшиеся подразделения, а именно штабное звено ZG76 и 1./JG77. Кроме того на базе I/JG77 экстренно формировались две новых эскадрильи, одна из которых, 14./JG77 буквально в канун начала войны начала перебросили на север. Последней отправилась 1.(Z)/JG77, после чего истребительная группа «Авиакомандования Киркенес» приобрела окончательный вид.
Ситуация с матчастью к июню 1941-го удалось достаточно безболезненно разрешить. 1.(Z)/JG77 еще в январе-феврале была укомплектована самолетами Bf110 из III/ZG76. Определенные проблемы с одномоторными истребителями были улажены после того, как находившаяся в Норвегии I/JG77 в начале июня начала перевооружение на новенькие Bf109T-2, передав свои Bf109E в 1-ю и 14-ю эскадрильи 77-й эскадры, выделенные для поддержки вторжения в СССР. К 21 июня в их составе числилось 34 Bf109E. Это были либо машины последних модификаций Bf109E-7, либо модернизированные до этого стандарта более ранние истребители типа E-1, E-3 и E-4. Правда из 34 машин только 15 считались исправными. Поэтому утверждения некоторых авторов, о том, что самолеты собирали чуть ли не со свалки, совершенно не соответствует действительности.
Личный состав с начала июня постепенно перегонял самолеты в Киркинес, причем первыми с задачей справились летчики 1./JG77, далее за ними последовали пилоты штабного звена ZG76 и 14./JG77. Последними перебазировались «церштореры» Bf110 из 1.(Z)/JG77. По разным данным в подразделениях числилось от 14 до 18 Bf110, модификаций С, D и E. Наличие трех эскадрилий и отдельного звена истребителей, на вооружение которых находились примерно полсотни скоростных самолетов с мощным пушечно-пулеметным вооружением, делало перспективу столкновения с ними для советских летчиков совсем не радужной.
Завершение сосредоточения частей Люфтваффе было намечено на 28 июня, так как наступление на Мурманск планировалось начать на следующий день, поэтому 22 июня процесс перебазирования был в разгаре и часть самолетов находилась еще на аэродромах в южной Норвегии. В этой связи большой удачей для немцев стала установившаяся в районе Киркинеса плохая погода, которая закрыла основную немецкую авиабазу от ударов советской авиации 23-24 июня.
25 июня 1941
Час «Х» для «Авиакомандования Киркенес» наступил 25 июня 1941 года, когда согласно директиве НКО и плану штаба ВВС СФ, полки 1-й САД и 72-й САП должны были нанести удары по аэродромам Киркенес, Петсамо и Рованиеми, на которых базировалась немецкая авиация. Так как пробиться к Киркенесу не удалось из-за плохой погоды, основными целями 25 июня стали аэродромы Рованиеми и Луостари, причем если первый атаковали исключительно бомбардировщики из 137-го СБАП, то на район Луостари обрушились основные силы советских ВВС в Заполярье.
Однако из-за плохой погоды и Луостари советские самолеты смогли атаковать только с 11 утра 25 июня. «Чайки» из 1-й и 3-й эскадрилий 147-го ИАП наносили беспокоящие удары по аэродрому и другим целям в районе Петсамо, а после проведения доразведки по аэродрому начали работать СБ 2-й эскадрильи 137-го СБАП и 5-й эскадрильи 72-го САП. Вечером к атакам подключились и пушечные И-16 из 2-й эскадрильи 145-го ИАП. Если в Рованиеми базировались лишь три разведчика Do17P из отдельного звена «Лапландия» (F-Kette Lapland), то в Луостари уже перебазировались «Мессершмитты» из 1./JG77. Однако за весь день пилотам эскадрильи ни разу не удалось результативно перехватить советские самолеты. А вот немецкие зенитчики были удачливее, сумев утром подбить И-153, пилот которой старший лейтенант Е.С. Крючков с трудом довел поврежденный самолет до аэродрома. А около 17.00 непосредственно над аэродромом зенитным огнем был сбил СБ 137-го СБАП, экипаж в составе лейтенанта И.К. Кедуна, штурмана лейтенанта Г.С. Моргунова и стрелка-радиста Б.А. Маркова погиб.
Накал действий советской авиации, в районе Луостари достиг пика примерно к 18:00, когда над аэродромом появилась пятрека И-16 тип 17 под командованием капитана Зайцева, и восемь «Чаек» 147-го ИАП. На этот раз избежать потерь советским истребителям не удалось. Их противниками стали «Мессершмитты» с аэродрома Киркенес, настигшие советскую группу на отходе от цели.
Из наградного листа заместителя командира эскадрильи А.З. Дудника:
«На обратном маршруте самолет старшего лейтенанта Дудника в районе горы Гремяка (по реке Тулома) был атакован самолетом противника в хвост, в результате чего выведен из строя руль поворота, маслобак, прострелян винт, изрезана осколками перкаль фюзеляжа, простреляна покрышка левого колеса и деформирован стабилизатор. Сам летчик получил ранение в левую руку и ногу...»Из донесения 1-й САД о повреждениях матчасти:
«И-153 №8981 ст.л-т Дудник, авария. Перебиты лонжероны фюзеляжа, задний лонжерон центроплана «чайка». Винт АВ-1, 5-я тяга элеронов в 2-х местах, хвостовой оперение, пробиты плоскости…»Самолет был разбит при вынужденной посадке у Маяка Мишукова (западнее Мурманска, противоположный берег Кольского залива) и впоследствии списан. Надо отметить, что описанные в наградном листе и донесении повреждения весьма прекрасно характеризуют уровень стрелковой подготовки немецкого летчика-истребителя, который вел стрельбу сзади слева снизу. Старшему лейтенанту Дуднику, прямо скажем, невероятно повезло, можно сказать что он буквально в рубашке родился. Возьми немецкий пилот чуть выше и левее и выжить было бы практически невозможно.
Не обошлось без потерь и у пятерки «ишачков» капитана Зайцева. В том же районе советские самолеты были атакованы противником, в результате воздушного боя потеряв И-16. Из дневника 145-го ИАП:
«После выполнения задания, на обратном пути, в районе Маяк Мишукова на высоте 400 метров наши самолеты были атакованы в лоб снизу «Ме-109» и сзади в хвост «Ме-110». Завязался воздушный бой на виражах. В момент воздушного боя был сбит самолет ст.лейтенанта Соколенкова. Во время падения с-та, ст.лейтенант Соколенков выбросился на парашюте и приземлился в р-не Маяка Мишукова, будучи раненым в плечо и с ожогами лица. Самолет противника «Ме-110» сбитый нашими самолетами упал в этом же районе и сгорел. Экипаж неизвестно где».
Это была первая победа 145-го ИАП в Великой отечественной войне, однако данные противника потерю двухмоторного «Мессера» не подтверждают.
Со стороны противника результативный воздушный бой провели адъютант командира ZG76 гауптман Герхард Шашке, на счету которого скорее всего была «Чайка» Дудника, и командир звена 14./JG77 лейтенант Хенрик Леш (Heinrich Lesch), который заявил победу над И-16 в 17:10 по Берлинскому времени. Вопреки расхожим стереотипам, немцы, атаковав превосходившую их по численности группу советских истребителей, без проблем вступили в маневренный воздушный бой на виражах, при этом не позволив советским пилотам реализовать ни численное превосходство, ни лучшие маневренные качества своих самолетов.
Это была первая встреча героев нашего рассказа в воздухе, и первый раунд, со счетом 1:0, остался за капитаном Люфтваффе.
К сожалению, это были не последние потери 1-й САД в этот день. У всё того же Маяка Мишукова был сбит И-15бис младшего лейтенанта Н.Н. Чудинов, который в результате погиб. По разным данным, эта потеря была понесена или в результате воздушного боя, или в результате огня собственной зенитной артиллерии. Кроме того, при перелете с аэродрома Ура-Губа в Шонгуй, немецким истребителем был сбит У-2 пилот младшего лейтенанта П.П. Ашмарин из 2-й эскадрильи 147-го ИАП, также, к сожалению, погибшего. Еще один самолет 145-й ИАП был потерян чуть позже, примерно в 19 часов. Согласно отчету о потерях полка, И-16 командира звена Варфоламеева был сбит в воздушном бою.
Точных данных о победах штабного звена ZG76 за лето 1941-го до нас не дошло, однако известно, что Шашке в этот день претендовал сразу на четыре воздушные победы, что позволило ему получить неофициальный титул аса. Так что вполне вероятно, что перечисленные выше потери были понесены в результате действий гауптмана Шашке или пилотами штабного звена ZG76.
Налеты на аэродромы
Дальнейшие события развивались стремительно. Уже в ночь на 26 июня, хотя ночь в Заполярье летом понятие весьма относительное, ударные самолеты «Авиакомандования Киркенес» начали атаки на советские аэродромы. В последующие дни война в воздухе здесь набрала полные обороты, причем обе стороны вели активную разведку, пытались атаковать аэродромы, срывать перевозки войск, действуя по железнодорожным станциям, портам и скоплениям войск, вести борьбу с самолетами противника в воздухе.
Вследствие превосходства в качестве авиатехники и вооружения, а также наработанных тактических приемов, экипажам Люфтваффе в последующие дни удалось нанести серьезный урон частям ВВС СФ и 1-й САД, как на земле, так и в воздухе. Так 28 июня на аэродроме Африканда были уничтожены два и повреждены еще четыре СБ, а на аэродроме Шонгуй один И-16. 29 июня за два налета на аэродроме Ваенга были уничтожены два И-15бис и три И-16 72-го САП, а также один СБ 137-го СБАП. Кроме того, еще 16 самолетов получили повреждения. По этой причине, только что пополненная практически до полного штата 4-я эскадрилья 72-го САП (26 июня были получены 12 И-16 тип 24) вновь осталась с тремя исправными истребителями. 2 июля в Шонгуе были уничтожены два И-16, в Африканде два И-15бис и один СБ, а на оперативном аэродроме Ура-Губа Bf110 1.(Z)/JG77 расстреляли шесть И-15бис, практически полностью разгромив 2-ю эскадрилью 147-го ИАП. В эскадрилье остался только один боевой самолет и ее боеспособность восстановилась только в середине июля после получения МиГ-3. 12 июля в Африканде были уничтожены четыре СБ 118-й отдельной разведэскадрильи, переброшенной из-под Ленинграда.
Несмотря на регулярные налеты на аэродромы противника, результативность советской авиации оказалась заметно ниже. Только 7 июля на аэродроме Киркенес в результате бомбового удара был уничтожен один Bf110 и получили тяжелые повреждения еще один двухмоторный «Мессершмитт» и один бомбардировщик Ju88.
Показательно, что пилоты немецких истребителей по-прежнему совершенно не стесняясь ввязывались в маневренные воздушные бои, причем даже не имея численного превосходства, при этом одерживая реальные победы почти в каждой схватке. Так 27 июня в районе аэродрома Мурмаши 15 И-16 145-го ИАП и 7 И-153 147-го ИАП столкнулись, по советским данным с девятью Ме-109 и Ме-110, которые сопровождали бомбардировщики. Немецкие истребители надежно связали боем «ишаки» и «чайки», дав возможность отбомбиться своим подопечным, после чего сами ушли без потерь. Чего нельзя сказать про советскую сторону. В воздушном бою на аэродром был сбит и погиб командир звена 2-й эскадрильи 145-го ИАП лейтенант И.Т. Мисюков, ветеран финской войны, награжденный орденом Красная Звезда.
На следующий день в бою девятки Ме-109 и пары Ме-110 (по советским данным) с 15 И-16 и 11 И-153, над тем же аэродромом Мурмаши была сбита «Чайка» опытного летчика, командира звена лейтенанта Д.А. Ромася. Для него это стал последний в жизни бой, а вот противник ушел без потерь.
В тот же день над аэродромом Африканда при отражения немецкого налета был сбит и погиб командир 4-й эскадрильи 147-го ИАП старший лейтенант Л.И. Иванов, ветеран советско-финляндской войны, отличившийся 26-27 июня, когда ему удалось сбить один разведчик Hs126 и подбить бомбардировщик Ju88. Его победителем был лучший на тот момент немецкий ас в Заполярье, фельдфебель Хьюго Даймер (Hugo Dahmer) из 1./JG77, имевший на счету десять побед.
Кровавый июль
1 июля в районе Петсамо, немецкие истребители (по советским данным до 14 Ме-110 и Ме-109) перехватили девятку И-15бис из 2-й эскадрильи 72-го САП, которые бомбили и штурмовали немецкие колонны. В результате нескольких атак были сбиты четыре И-15бис, погибли трое летчиков, в том числе ведущий капитан С.В. Чаричанский, а также лейтенанты Н.А. Лопухов и А.Г. Горностаев.
11 июля в ходе очередных налетов на советские аэродромы состоялся бой между восемью И-16 1-й и 2-й эскадрилий 145-го ИАП и группой немецких истребителей (по советским данным один Ме-110 и четыре Ме-109) над Шонгуем. В результате были сбиты и погибли командир 1-й эскадрильи старший лейтенант М.И. Балашов и его заместитель старший лейтенант Н.И. Позднышев. Оба были опытными летчиками, ветеранами советско-финляндской войны, однако существенное техническое превосходство противника не позволило и им реализовать в бою свой опыт.
13 июля очередные победы одержали гауптман Шашке и командир 1./JG77 обер-лейтенант Карганико (Horst Carganico). Согласно советским данным, немецкая группа состоявшая из четырех Ме-110 и пары Ме-109, сбила взлетающее с аэродрома Шонгуй звено И-16. Погибли командир звена, награжденный орденом Красного Знамени ветеран финской войны лейтенант В.Г. Ишаков и пилоты младшие лейтенанты В.Г. Макаров и И.И. Шумеев. Причем осле этого немецкие пилоты не ретировались, а вступили в бой с взлетевшими И-16 и И-153, в ходе которого сбили еще один И-153, пилот которого, младший лейтенант Л.С. Герасименко тоже погиб. Три победы заявил Шашке и еще одну – Карганико.
17 июля, немцы обрушились на все аэродромы советских ВВС в Заполярье. Атакам подверглись аэродромы Шонгуй, Африканда, Мурмаши, Ваенга-1 и Ваенга-2. Немцы действовали довольно крупными силами, советские пилоты также поднимали в небо десять-двадцать самолетов одновременно и в ходе большинства боев смогли не дать немцам эффективно отбомбиться. Тем не менее, в Шонгуе были уничтожены один И-16 и один УТИ-4 145-го ИАП, а в Ваенге-2 получили повреждения сразу восемь И-15бис 72-го САП. Зато советским истребителям удалось подбить самолет командира 1.(Z)/JG77 обер-лейтенанта Феликса Брандиса (Felix Brandis), которому пришлось сажать свой Bf110 на воду в Петсамо-фьорде. Брандису повезло, а вот его стрелок погиб.
В отражении этих налетов впервые приняли участие новые истребители МиГ-3, которые были перегнаны на север пилотами 7-го и 159-го ИАП. Четыре МиГа были переданы в 145-й ИАП, а еще тринадцать в 147-й. На фоне древних «ишачков» 5-го типа и устаревших И-15бис это был вполне современный истребитель. Однако, плохо освоенные личным составом и страдающие целым рядом конструктивных и технологических недостатков «МиГи» не могли оказать решающего влияния на ход борьбы в воздухе. В бою над Африкандой немецкими истребителями был сбит МиГ-3, его пилот младший лейтенант Л.Н. Евсеев погиб.
Два дня спустя при отражении очередного налета на аэродром Ваенга-1 шесть И-16 и по паре МиГ-3 и И-15бис 72-го САП (четверку И-16 4-й эскадрильи вел знаменитый уже Борис Феоктистович Сафонов) попытались перехватить Ju88, однако сами были контратакованы немецкими истребителями. В ходе боя немцы сбили три советских самолета - два И-16 и один И-15бис, пилоты которых, лейтенант И.И. Черновол и младшие лейтенанты А.М. Петров и Н.Т. Кулаев, погибли.
Кроме того, тяжелые повреждения получили еще два И-16, причем пилоту одного из них лейтенанту Сурженко пришлось сажать свой «ишачек» на брюхо, а у самолета капитана Раздобудько были простреляны лонжероны, пробиты цилиндр и поршень двигателя. Но на сей раз и немцам не удалось уйти без потерь. В ходе боя был лейтенанту Захару Сорокину на МиГе удалось подбить подбит Bf110 из 1.(Z)/JG77. Его пилоту лейтенанту Клаппенбаху (Dietrich Klappenbach) пришлось совершить вынужденную посадку. Спустя пять дней немецкий экипаж был взят в плен, а обнаруженный самолет перевезли в Мурманск, выставив трофей на всеобщее обозрение.
21-22 июля немцы продолжали атаки на аэродромы, в результате советская сторона вновь понесла потери. И если 21-го немцам не удалось уничтожить ни одного самолета, то на следующий день морская авиация лишилась сразу двух МиГ-3 и одного И-153. При этом один МиГ-3 попал на взлете под бомбы (лейтенант И.И. Калугин получил смертельное ранение), а второй был сбит в воздушном бою уже знакомым читателю Феликсом Брандисом. Летчик "Мига" лейтенант А.Е. Айрапетян погиб, как и пилот И-153 лейтенант Е.Ф. Васильев. В тот же день, отражая налет на Африканду был сбит И-16 145-го ИАП, его пилот младший лейтенант Н.К. Шпот, еще один ветеран-орденоносец советско-финляндской войны, также погиб.
24 июля немцам на аэродроме Шонгуй удалось уничтожить еще три и повредить пять И-16 145-го ИАП. Несмотря на то, что на отражение заблаговременно было поднято семь И-16 и четыре «Чайки», перехватить немецкие бомбардировщики не удалось. Более того, в завязавшемся бою сопровождавшими группу тремя Bf110 и тремя Bf109 была сбита «Чайка», опытнейшего пилота старшего лейтенанта Е.С. Крючкова, первую победу, причем подтвержденную данными противника, одержавшего еще в советско-финляндской войне.
25 июля удалось отличиться и советским бомбардировщикам. На аэродроме Хебуктен они уничтожили один He111 из KG26 и повредили один Bf109, но на обратном пути на обратном пути «Мессершмитты» сбили один СБ. В ответ немцы уничтожили в Ваенге-1 один Дб-3ф и повредили СБ, однако истребителям прикрытия удалось сбить Ju88. Практически одновременно был атакован и аэродром Шонгуй, по советским данным это были семь Ме-110 и Ме-109, в бою с которыми был сбит МиГ-3. Летчик-инспектор ВВС СФ майор Ф.А.Груздев получил тяжелое ранение.
Конец противостояния
Вновь Шонгуй немцы атаковали через неделю. К этому моменту техсостав 145-го ИАП собрал 15 новеньких истребителей ЛаГГ-3 3-й и 4-й серий завода №21, а летный состав только приступил к их освоению. Однако сокращение числа боеспособных самолетов потребовало практически немедленно бросить в бой и эти машины.
Согласно советским данным, 4 августа около 17:05 к аэродрому подошли четыре Ме-110 и девятка Ме-109, на перехват было поднято звено И-16 и вслед за ним четверка ЛаГГ-3. В последовавшем 40-минутном воздушном бою немецкие летчики заявили шесть побед, а советские три — один Ме-110 и пару Ме-109.
Хотя в действительности немцы завысили свои победы, тем не менее им удалось сбить четыре советских самолета. В результате погибли сразу три опытных летчика-ветерана финской войны Л.Н. Звягин (И-16), заместитель командира эскадрильи старший лейтенант Н.В.Пискарев и адъютант эскадрильи старший лейтенант Н.А.Шелухин (оба на ЛаГГ-3). Еще одному пилоту сбитого ЛаГГа лейтенанту М.П. Старкову удалось выпрыгнуть с парашютом. С учетом того, что в тот же день не вернулся старший лейтенант С.Н. Соколенков на ЛаГГ-3, который видимо разбился из-за плохих метеоусловий, то численность только что прибывших новейших самолетов буквально за день сократилось на треть. Дебют ЛаГГов в Заполярье получился не слишком эффектным, если бы не одно «но»…
Гауптману Шашке в этом бою записали на счет 21-ю и 22-ю победы над ЛаГГ-3, однако порадоваться очередному достижению он так и не успел. Капитан Зайцев смог подбить Bf110E-2 до сих пор весьма удачливого немца, который при неудачной вынужденной посадке погиб, а его стрелок-радист унтер-офицер Михаэль Виттман (Michael Wittman) получил тяжелые ранения. Хотя Шашке был далеко не первым немецким пилотом, погибшим в небе Заполярья, сбитый непосредственно над аэродромом Шонгуй немецкий ас мог бы стать отличным поводом поднять боевой дух летчиков.
Однако командование 145-го ИАП, видимо, не питало особых иллюзий по этому поводу и в дневнике полка это событие не было отражено отдельно, а А.П. Зайцев не был представлен к награде или хотя бы особо отмечен. Тем не менее результат личного противостояния двух капитанов был решен, и второй раунд окончился однозначной победой Александра Зайцева. И в целом это было знаковое событие.
Подводя итоги
В июне – августе 1941 года советские ВВС в Заполярье с огромным трудом сдерживали давление со стороны Люфтваффе. К примеру, в 145 ИАП к 1 августа осталось 25 И-16 (из них 14 исправных), в 147 ИАП 19 И-153 (16 исправно) и 5 И-15бис (4 исправно).
Если б не поступление в июле новой техники в лице 17 МиГ-3 и 15 ЛаГГ-3, положение стало бы критическим. Но если численную убыль матчасти полков удалось отчасти компенсировать, то в отношении её качества о достижении хотя бы паритета говорить не приходилось. В истории 145-го ИАП без обиняков написано:
«Первые серии самолета ЛаГГ-3 имели большое количество недоделок и производственных дефектов. Вследствие этого боевая работа на самолетах не дала должного эффекта…»
Однако, несмотря на тяжелые потери, летчики 1-й САД и 72-го САП не позволили немцам завоевать господство в воздухе. Советские истребители выполняли сотни вылетов: атаковали аэродромы противника, вели разведку, прикрывали свои ударные самолеты и аэродромы, ну а самое главное, интенсивно поддерживали сухопутных войска. Если бы не их усилия, совершенно не факт, что частям 14 Армии удалось бы остановить противника и не пропустить их к Мурманску и Кировской железной дороге.
Техническое превосходство и более совершенную организацию Люфтваффе приходилось разменивать на жизни опытных советских пилотов. Однако в той ситуации другого выхода просто не было. К сожалению, нехватку современных самолетов можно было компенсировать только кровью, и этот вектор был заложен на ближайшие три года войны в небе Заполярья.
Немецкая авиация в этих боях также понесла ощутимые потери и не могла добиться господства в воздухе. Даже переброска на ТВД в июле – августе I и II групп 30-й и II группы 26-й бомбардировочных эскадр, а также 13-й эскадрильи JG77 не помогли переломить ситуацию и достичь необходимого результата. И в этом отношении гибель в не самом удачном для советской стороны бою одного из лучших фашистских асов 5-го флота была в чем-то символичным актом, предопределившем печальный финал Люфтваффе.
Статья была впервые опубликована на сайте WARSPOT в сокращенном варианте. На нашем сайте публикуется авторский вариант. (Прим. редакции).
Поделиться
Комментарии
